— За сколько, по вашему, они доберутся сюда?
— Жители посёлков примерно через два часа. Толпе из города нужно часов пять-шесть. Впереди них возвращается вездеход.
— Верните на корабль, кого вы там взяли, и слетайте за этими тремя контактёрами, — приказал Лейф. — Потом подберите ещё какого-нибудь любителя прогулок.
— Есть, сэр.
Над долиной кошмарно застонала сирена. В посёлке Хоффнэгл прервал своё замедленное жестикулирование и разразился страстной тирадой, которая изумила неспешитов двумя днями позже. В чаще лесовод свалился с дерева и придавил собой пехотинца, тоже обладавшего, как оказалось, мощным голосом.
Это походило на эффект брошенного в пруд камня. Кто-то нажал кнопку тревоги и волна последовавших за этим событий разошлась по окрестностям.
Уже порядком обозлённые, они поменяли место ещё раз. Этого было достаточно, чтобы, по крайней мере, изменить положение солнца, которое упрямо зависло посредине неба и переместилось за это время не более, чем на один градус земного дня.
Третья вахта, устав, как собаки, улеглась спать. Если судить по их угрюмому виду, они только и мечтали, чтобы забыться в сладких объятиях сна. Охотники за данными умерили свой пыл, чувствуя, что времени катастрофически не хватает, и это на планете, где оно течёт так медленно. Огилви на своём жужжащем аппарате слетал на ночную сторону, обнаружив половину этого мира впавшим в глубокую спячку. Вся жизнь там замерла, нигде не прослеживалось даже малейшего движения ни человека, ни машины.
Подобное состояние сохранялось двадцать один час, после чего обитатели окрестностей вновь отправились посмотреть на дармовое представление. Ещё раз взвыла сирена, подбадривая землян обогатить свой лексикон. «Громовержец» поднялся в воздух и опустился уже на ночной стороне в шестистах километрах от её края.
Тактика, по мнению Лейфа, вполне отвечала обстоятельствам. Бодрствующим жителям дневной стороны теперь понадобилось бы двенадцать дней, чтобы дошагать до них. И то только в том случае, если какой-то неспешит, страдающий бессонницей, успел разглядеть их и сообщил по телефону теперешнее местонахождение корабля. Такого доноса вполне хватило бы: ослепительное сияние длинных рядов иллюминаторов «Громовержца» прорезало темноту ночи и величественным заревом отражалось в небе.
Но скоро Лейф убедился, что возможность такого разоблачения была невелика. В рубку вошёл Нолан, пальцы на его руках нервно подрагивали, как будто он очень-очень медленно, намного медленнее неспешитов, тянулся кого-то задушить. Это впечатление усиливалось при взгляде на его лицо неудачника. Никто на борту «Громовержца» не имел большей, чем он, схожести с распространённым типажом убийцы.
