Сделав пометки в своём блокноте, Круин скомандовал:
— Шагом марш! Я займусь вами позже.
Механики отдали честь и чётким строевым шагом пошли в лагерь. Круин проводил их злым взглядом до самого корабля. Только после этого он отправился дальше. Поднимаясь на холм, он не снимал руки с рукоятки пистолета. С вершины холма ему была видна вся долина, в которой расположилась его армада. Безукоризненный звёздный строй. Молчаливо-зловещий лагерь Гульды.
По другую сторону холма простиралась сельская местность. Лесистый склон сбегал к небольшой речке, исчезающей где-то в туманной дали. На противоположном берегу речки чётко вырисовывался большой участок обработанного поля, на краю которого стояли три дома.
— Доброе утро, — неожиданно услышал Круин у себя за спиной. Это было сказано приветливо, на гульдском языке со странной интонацией.
Круин резко обернулся. Рука его потянулась к кобуре пистолета, а лицо приняло суровое начальственное выражение.
Встретившие его чистые зелёные глаза искрились смехом.
— Вы меня помните? Я — Марва Мередит, — сказала она медленно, с видимым трудом. Ветер играл в её золотистых волосах. — Я теперь немного говорю по-гульдски. Всего несколько слов.
— Кто тебя научил? — грубым тоном спросил Круин.
— Фэйн и Парт.
— Они живут у вас?
— Да. Кальма и Хефни — у Билла Глисона. Фэйн и Парт у нас. Отец привёл их к нам. Они живут в комнате для гостей.
— В комнате для гостей?
— Конечно.
Марва уселась на тот же уступ скалы, на котором сидел Круин. Она подобрала под себя свои стройные ноги и упёрлась подбородком в коленки.
— Конечно. В каждом доме есть комната для гостей. Правда?
Круин молчал.
— А у вас дома есть комната для гостей?
— Дома? — как эхо откликнулся Круин.
Он отвёл от Марвы глаза и стал смотреть куда-то вдаль. Он больше не держался за кобуру пистолета. Пальцы его рук дрожали; его руки, как бы не находя себе места; то нервно сжимали одна другую, то расслаблялись.
Глядя на беспокойные конвульсии рук командующего, Мередит ласково и нерешительно спросила:
— У вас есть дом… где-нибудь?
— Нет.
— Мне вас жалко, — сказала Мередит, спрыгивая с камня.
— ТЕБЕ жалко МЕНЯ? — удивлённо проговорил Круин, повернувшись к ней. В его голосе звучали изумление, издёвка и немалая доля злости. — Ты невероятно глупа!
— Почему? — застенчиво спросила Мередит.
— Да потому, — взорвался Круин, — что ни у единого члена моей экспедиции нет своего дома. Каждый человек подбирался с величайшей тщательностью. Все прошли самые тонкие проверки. Общее развитие и технические знания, возраст, здоровье — всё принималось в расчёт. Годились только люди, не связанные никакими семейными либо дружескими узами. Нам не нужны разлагающие мысли о тех, кто остался на родине.
