Принцесса рыдала так, что сердце разрывалось при взгляде на нее. Судорожно комкая в руках платье, даже не могла одеться самостоятельно. Я же, глядя на нее, испытывала двойственные чувства. Да, со стороны Зепара было однозначно жестоко поступать таким образом. Но с другой стороны, он не довел дело до конца, все завершилось лишь унижением, без перехода непоправимой грани. И в его доводах была даже какая-то своя правда. Принцесса явно повела себя не так, как того следовало ждать от девушки не то, что ее положения, но даже просто от той, кто себя уважает. Но может ли это оправдать Зепара? Я пока не могла найти ответа на этот вопрос, слишком большой сумбур творился в голове.
Повелитель поднялся с кресла и приблизился к Зелине, помог подняться и сам надел на нее платье, заботливо поправил одежду и прическу. Она же казалась безвольной куклой, чья жизнь сосредоточилась в одном лишь взгляде. Болезненном, тоскливом, обреченном. Представив себе, что сейчас делается в ее душе, я содрогнулась. Не хотела бы я оказаться на месте этой девушки, несмотря на ее высокий статус и блистательное будущее, это однозначно. Поняла вдруг, что для нее самым важным на свете был мужчина, стоящий сейчас перед ней. И ради него она готова была пойти на любые унижения. Только вот объект выбрала явно неподходящий. Вся ее безграничная любовь не могла ничего тронуть или растопить в заледеневшем сердце этого красавчика. Вряд ли он даже сочувствие к ней испытывал.
Зепар вызвал слугу и велел тому проводить принцессу Зелину в ее покои. Сам же снова опустился в кресло, только теперь у камина. Уставился на огонь со странным пустым выражением. Было так жутко видеть эту пустоту на обычно живом и улыбающемся лице, что я содрогнулась. Интересно, долго он станет так сидеть? И как мне все-таки проскользнуть в свою комнату? О том, чтобы в открытую выйти из-за портьеры, не могло быть и речи после того, что только что произошло. Увиденное для моих глаз явно не предназначалось. Обреченно поняла, что сидеть мне тут до того самого момента, пока повелитель не соизволит лечь в постель и я не буду точно уверена, что дрыхнет без задних ног. А иначе, стоит высунуться раньше, тут и смертушка моя придет.
Плохо, что теперь, когда первоначальный наплыв эмоций и шок схлынули, я ощутила, как одеревенело тело и что сидеть на подоконнике все неудобнее. Попытавшись осторожно сменить позу, я в полной мере ощутила на собственной шкуре, что значит: уж если не везет, то во всем. Нога неуклюже соскользнула, уцепившись за портьеру, и не успела я осознать до конца, что произошло, как уже летела на пол, обрывая злосчастную портьеру и путаясь в ней, как в сети. Нужно ли говорить, что бесшумно проделать подобное было бы весьма проблематично. И что когда я, чертыхаясь, все-таки выбралась из-под куска материи, прямо надо мной стоял повелитель, чьи брови неумолимо ползли на лоб. И что в глазах его полыхали явно не слишком добрые золотистые сполохи. Нервно сглотнув, я обреченно подумала, что теперь была бы даже рада, если бы Зепар и рядом со мной не был способен чувствовать сильные эмоции.
