В лесу у орочьего лагеря тихие убийцы могли позволить себе немного шума. Гудящий муравейник орды на корню глушил все звуки, доносившиеся из-за деревьев, и даже караульные беспечно поворачивались спинами к лесу, рассчитывая на гоблинские засады больше, чем на собственный слух.
Караульных отрядов оказалось много. Как и предполагал Мафир, орки дежурили группами по шесть воинов и мелькали за деревьями через каждые сто-двести шагов. Слишком много даже для столь большого лагеря. Означало это лишь одно – те, кто возглавляет орду, боятся диверсии. И не напрасно. Слава о шпионах Оглфира витала по всему континенту, но о союзе Исселбара и школы тихих убийц знали единицы.
Запах ядрёных грибочков усилился, а непроглядная темнота леса всё гуще покрывалась белёсой пеленой дыма. Коротким жестом Мафир приказал воинам оставаться на месте, а сам на полусогнутых приблизился к кромке зарослей.
На укромной полянке, окружённой двойным кольцом факелов, полыхали три больших костра - вместо веточек и сухой листвы в них закидывали брёвна. Над двумя кострами булькали пахучими похлёбками здоровенные котлы. Рядом с одним из котлов на массивном пне, служившем чем-то вроде подставки, чтобы можно было без усилий наблюдать за процессом кипения, стоял сгорбленный орк в мешковатой накидке с бахромой по швам. Старые руки помешивали плошкой-дубиной варящееся зелье, иногда орк зачёрпывал немного жижи, пробовал на вкус, выплёвывал и выуживал из карманов щепоть какой-то травы, трава летела в котёл и процесс помешивания возобновлялся.
Второй котёл пользовался больше популярностью. На такой же подставке, с плошкой в руках рядом с котлом стоял ещё один старый орк и без устали черпал отвар, после чего выливал в глотку ближайшему верзиле орку. Очередь из здоровенных, голых по пояс, зеленокожих рубак выстроилась за пойлом. Все, как на подбор, широченные и плотные, так похожие на молодых бычков – шаманы опаивали только самых мощных и опытных.
Принявший на грудь гигант скрючивался от отвращения и неровной походкой уходил в лагерь. Через пару минут, ему захочется есть, ещё через минуту он поймёт, что больше всего хочет чего-нибудь мясного, потом подумает и решит, что лучше, если мясо будет сырым, а потом прилив сил и злобы бросит его в битву на добычу этого мяса.
Очередь продвигалась быстро, шаман черпал не покладая рук, и даже сам не заметил, как ложка заскребла по дну. Он выкрикнул что-то на орочьем, и очередь разбрелась по поляне, а вернее по той её части, где между деревьями находился проход из основного лагеря к полянке шаманов. Лезть вглубь поляны и нарушать работу старых мудрецов не решилась бы даже банда пьяных троллей.
