– Это же круто!
– Что, совсем не помнишь, да? – не успокаивался Костя. – Катюш, слушай, нам надо что-то с этим делать. У тебя это редко бывает, но… ты меня пугаешь реально!
– Все хорошо, говорю же.
– Нет, блин, не хорошо! – упорствовал он. – Это ненормально, в конце концов. А если однажды ты вообще забудешь все? Что тогда?
Катя знала, что этого не будет. Точнее, надеялась. За последние 18 лет приступы ни разу не изменили себе. Она решительно встала, решив прервать этот разговор на корню.
– Я вещи как раз распаковывала, – Катя подобрала платье и улыбнулась Косте так жизнерадостно, как только могла. – Интересно, у тебя в шкафах хватит места для всего моего шмотья?
– Заговорить меня пытаешься, да?
– Лучше помоги. Например, белье. Куда мы белье кладем?
Все еще среда. А это означало, что только за один день у Кати было сразу два приступа. Это много. Очень много. Даже слишком много. Учитывая, что в обычное время у нее бывает в среднем пара провалов в памяти в месяц – и то в особо стрессовые дни.
Когда они познакомились с Костей, это было около года назад, само собой, Катя ничего не рассказала. Она надеялась, что ее секрет не всплывет быстро. Но уже через пару недель посреди ужина в ресторане она уставилась на него непонимающим взглядом, даже не представляя, кто он – при ее приступах воспоминания о последнем часе сметает напрочь, а при особо сильных на короткое время блокируется и память о событиях последних дней. Пришлось все рассказать, не вдаваясь, впрочем, в детали и, главное, в причины. Поначалу Костя воспринял новость с юмором. Хвалился, что обязательно воспользуется этим, когда провинится в чем-то. Но так было лишь поначалу.
От звонка в дверь Катя чуть вздрогнула. Костя уныло покосился на нее и поднялся.
– Еду привезли. Тоже забыла?
Катя не ответила, потому что ему нужно было открывать.
Во время ужина она делала все, чтобы не возвращаться вновь к теме ее странной памяти, живущей по своим собственным правилам. Они не спеша выпили бутылку вина, постепенно переместившись в спальню. Костя намекал, что не прочь открыть и вторую – повод-то есть, и не самый плохой – но Катя возразила. Завтра ей на работу.
– Было бы неплохо, если бы ты завтра пораньше освободилась, – сказал он. – Ты же после дежурств можешь отпроситься? Мы бы с твоими вещами окончательно разобрались. А то эти коробки в прихожке…
Катя кокетливо улыбнулась:
– Может, я специально не спешу их разбирать? Чтобы ты не расслаблялся?
