Катя помнила, как все начиналось. Яма скатывалась в тартарары постепенно, незаметно. Но сейчас это место практически ничем не напоминала тот затерянный уголок мира и спокойствия, которым оно являлось когда-то.
– То есть, история закончилась – ничем? Его не поймали?
Поляков удивленно взглянул на Катю. Так, словно она сказала большую глупость.
– История не закончилась, Катя. Мы с тобой оба видели это сегодня, не правда ли?
Она и сама начинала это понимать. Но от слов Полякова ее все равно бросило в дрожь.
– Прошло почти двадцать лет, Сергей.
– Я знаю, – он поколебался перед тем, как спросить: – Скажи, как так вышло, что ты стала следователем по особо важным делам, но за все это время так ни разу и не поинтересовалась той историей в Яме? Тебя ведь она касалась больше, чем многих других. Даже больше, чем меня.
Катя едва сдержала стон.
– Я решила начать жизнь заново. Вычеркнуть все. Будто ничего и не было.
– Только не вышло, да?
Хватит. С нее довольно.
– Сергей, мне нужно идти. Приятно было увидеть тебя.
Поляков ее словно не слушал.
– Так совпало, что среди ста двадцати оперов нашего отдела именно я оказался дежурным сегодня. Среди всех следаков городского СК дежурной оказалась именно ты.
– Мне надо идти. Я серьезно.
– Через 18 лет мы встретились в той самой Яме, в тот самый день, когда там снова нашли тела точно так же убитых девчонок, – упорствовал Поляков. – Неужели ты не понимаешь, что это значит?
Катя развернулась и направилась по залитой дождем улице в сторону управления.
Перекрикивая шелест капель по асфальту, Поляков бросил ей вслед:
– Нельзя вычеркнуть половину жизни! Это то же самое, что взять и вычеркнуть половину себя. У тебя ничего не получится. Ты будешь бежать всю жизнь от призраков своего прошлого. От самой себя. Но это бесполезно. Сегодня ты это увидела!
И последнее, что Катя, с каждым шагом двигающаяся все быстрее, услышала – было его, Полякова, искреннее:
– Мне жаль!
Автомобиль вырулил из ворот коттеджного поселка. Марфин сквозь тонированное окно скользнул взглядом по полицейским у поста номер один. В форме, с автоматами и в бронежилетах, они отдали честь автомобилю. Точнее, его пассажирам. Если быть еще более точным – одному пассажиру. Ему, Марфину.
Машина представительского класса вырулила на трассу и, стремительно набирая скорость, рванула в сторону города. На горизонте в потоках дождя – в Южном округе лило, очевидно, как из ведра – проглядывались высотки жилых домов, начинавшиеся сразу за развязкой Загородного шоссе.
