Одной из следующих задач экспериментального исследования явилось изучение функций головного мозга в отношении внутренней для организма среды и установление законов взаимоотношений факторов внешней и внутренней среды. Эта проблема была предусмотрена Павловым с первых же шагов изучения высшей нервной деятельности, Павлов еще на первых этапах исследования связи организма с внешней средой считал необходимым вытеснение идеалистических воззрений и лженаучных представлений об устройстве «внутреннего мира» животных и человека. Он писал: «…высший отдел (центральной нервной системы. — К. Б.) держит в своем ведении все явления, происходящие в теле» (Полн. собр. трудов, т. I, стр. 410).
Павлов при изучении факторов внешней и внутренней среды животного не разрывал ни способов их исследования, ни анализа сущности протекающих процессов. Единство внешнего и внутреннего во всей жизнедеятельности организма было основой павловского учения. Вот одна из его формул: «Животный организм представляет крайне сложную систему, состоящую из почти бесконечного ряда частей, связанных как друг с другом, так и в виде единого комплекса с окружающей природой» (Полн. собр. трудов, т. II, стр. 452).
При этом Павлов призывал никогда не упускать из внимания основную задачу физиологических исканий. «Пределом физиологического знания, — писал он, — целью его является выразить это бесконечно сложное взаимоотношение организма с окружающим миром в виде точной научной формулы. Вот окончательная цель физиологии, вот ее пределы» (Лекции И. П. Павлова по физиологии — 1912—1913 гг., изд. АМН СССР, 1949, стр. 55).
Характерно, что Павлов в последние годы своей жизни, когда особенно активно начал заниматься клиническими проблемами, все чаще и чаще стал подчеркивать значение внутренних факторов в высшей нервной деятельности, формулируя ее как непрерывный и составной элемент физиологии коры головного мозга. В статье «К физиологии гипнотического состояния у собаки» (1932) Павлов писал, что наряду «с грандиозным представительством внешнего мира… имеется также и широкое представительство внутреннего мира организма, т. е. состояний, работы массы органов и тканей, массы внутренних органических процессов» (Полн. собр. трудов, т. III, стр. 417).
В том же году на римском конгрессе физиологов Павлов вновь ставит вопрос о внутренней среде, но теперь уже в утвердительной форме характеризует ее место в работе головного мозга: «На большие полушария беспрерывно падают бесчисленные раздражения как из внешнего мира, так и из внутренней среды самого организма… Мы имеем, таким образом, перед собой, во-первых, сложнейшую конструкцию, мозаику… А из каждого отдельного состояния корковых клеток (а этих состояний, следовательно, тоже бесчисленное множество) может образоваться особый условный раздражитель… Все это встречается, сталкивается и должно складываться, систематизироваться. Перед нами, следовательно, во-вторых, грандиозная динамическая система» (Полн. собр. трудов, т. III, стр. 487-488).
