Лакеи, бесшумно двигаясь, разносили прохладительные напитки и сладости. Гости смаковали бисквиты с мороженым – лакомством, изобретенным недавно итальянским кондитером, и любовались праздником: играли фанфары, юные балерины крутили фуэте, а смешной красноволосый музыкант-карлик исполнял соло на бургундском рожке.
Сама графиня Адриена, неизменно приветливая и легкая, накинув на плечи прозрачную сиреневую шаль, усеянную букетиками живых фиалок – при движении шаль развевалась и напоминала узорчатые крылья бабочки, – порхала от одной группки гостей к другой, успевая во всем принять участие, везде высказать свое мнение и все послушать. Ее любили, ею восхищались, конечно, и завидовали и даже ненавидели, но очень тайно.
Совсем недавно графиня стояла на грани краха: ей грозило бессрочное изгнание. Ведь не для кого не секрет, что именно ее брату поручил Наполеон неотлучно находиться при Жозефине и доставлять дважды в неделю отчеты о проживании и расходах его бывшей жены. Мария-Луиза же, узнав об этом, перестала допускать Адриену на порог. Но ловкая графиня сумела выкрутиться. Улучив момент, она преподнесла императрице по случаю рождения сына занимательную игрушку – китайские колокольчики с хрустальным звоном. Молодая императрица умилилась, и Адриена снова вошла в фавор.
В последнее время у гостей графини де Канизи появилось несколько поводов для прекрасного настроения.
Первой причиной тому послужила взбудоражившая всех новость: армия императора Наполеона вторглась в Россию! Вся Франция, узнав об этом, находилась в состоянии лихорадочного возбуждения. Она привыкла к быстрым победам Бонапарта, молниеносным войнам и непобедимость своей армии считала столь же обыденной, как черный провансальский виноград к кофе по утрам. Предвкушая быстрый триумф и последующие за ним походы на Восток – страшно сказать, в Китай и Индию! – все с нетерпением ждали известий о разгроме неприятельских армий. Императорские бюллетени извещали французов, что русские войска отступают. Вести об успехах распространялись с невероятной быстротой. Обычные письма солдат и офицеров из армии к родственникам приобретали поистине европейскую огласку и цитировались, как хвалебные гимны императору и его ни с чем не сравнимому гению. Озаренный всполохами фейерверков, Париж торжествовал.
Иная же причина казалась несравнимой по масштабам с первой, но имела особое значение для самой графини. Все собравшиеся в тот вечер на бал, обычно венчающий пышное субботнее собрание, наперебой поздравляли очаровательную хозяйку с… помолвкой. По окончании военных действий, которых не так долго ждать, графиня должна была стать женой графа Армана де Коленкура, императорского генерала и дипломата, в течение четырех лет служившего послом наполеоновской Франции в России.
