Заслышав его, император Наполеон удивился.
– Почему они звонят? – спросил он, повернувшись к свите.
– У русских завтра большой церковный праздник, – поспешно объяснили ему адъютанты.
– Праздник? – насмешка скользнула по усталому лицу императора. – Праздник завтра будет у меня, а не у них.
Адьютанты переглянулись. Но как заставишь колокола замолчать, даже если такова воля недовольного императора? Для этого необходимо сначала взять Смоленск. Так что пушки продолжали греметь, а колокола – звонить. Бой постепенно затихал, но не утихали пожары, охватившие город. Они быстро разрастались, и вскоре за стеной дыма уже вставала сплошная стена огня.
Император Наполеон некоторое время прогуливался возле костров, разложенных у его палаток.
– Не правда ли, красивое зрелище, Арман? – спросил он у Коленкура, бросив досадливый взгляд на город, который ему так и не удалось захватить сегодня.
– Ужасное зрелище, сир, – честно признался Арман.
Словно не услышав эти слова, император промолчал. Он по-мальчишески подбросил носком сапога в огонь несколько валявшихся на земле сосновых шишек и пошел спать. За ним последовала и свита.
Не спалось только Арману де Коленкуру. Он бродил по лагерю, посматривая на Смоленск, а потом присел у костра на деревянный обрубок и, глядя на огонь, вспоминал далекую Францию и прекрасную Адриену де Канизи, которая ждала его из этого безумного похода… Незаметно Арман задремал.
Проснулся он от того, что кто-то потряс его за плечо:
– Месье, месье, проснитесь!
Пригрезилось или на самом деле он услышал такой знакомый, но забытый уже голос? Впрочем, нет. Он не забывал его никогда.
Арман поднял голову. Да, он не ошибся. Анжелика стояла перед ним, словно видение… Ангел, спустившийся с небес на обожженную войной землю. На ней был черный дорожный костюм. Легкий ветерок, доносящий хлопья золы от полыхающего города, шевелил края ее дорожного плаща и золотые локоны, выбившиеся из-под шляпы. Отсветы костра отражались на ее лице и, казалось, играли искорками в ее темно-карих с золотистой поволокой глазах, усталых и грустных с дороги.
Как она оказалась здесь, у стен осажденного города? Все-таки решила последовать примеру Бигготини? А мать? А брат? Пораженный ее явлением, Арман не мог вымолвить ни слова.
Лицо Анжелики тоже выражало удивление. Издалека она приняла Армана за другого, совсем не знакомого ей человека, и только хотела узнать, где найти графа де Коленкура. А оказывается, вот он сам, перед ней.
