вычисляли кого угодно и где угодно, а уж выщелкнуть какого– то пианистишку
из пустой квартиры было бы таким пустяшным делом, что об этом даже
смешно и говорить.
Помнится в этом же самом городе вычислили одну преступную группировку. Я
бы даже сказал не группировку, а банду, да что там банду – бандищу!
Злодеяния, совершенные членами этой группировки были описаны
следователем в десяти томах и спецкурьером отправлены в столичное
министерство.
Пухлые эти, отдающие пылью и мышами, тома, говорят, навели в кабинетах и
коридорах министерства такого страху! Такой страхотищии!
Что одна важная министерская шишка, но это строго между нами, даже
бросилась писать явку с повинной.
И написала бы, уверяю вас, чем, несомненно, подвела бы под статью ни одного,
а многих своих товарищей по службе, но миловал Бог.
Нашлась в министерстве умная голова, которая предложила: прежде чем писать
на себя доносы съездить, да и разобраться на месте, что там к чему и откуда,
как говорится, у собаки ноги растут.
– Но послать нужно не черт знает кого, а кого-то толкового. – Предложила
голова.
А так как в министерстве умная голова была решительно в единственном
числе, то ее решили и направить.
– Уж вы поезжайте, – сказали умной голове товарищи по министерству, – и уж
вы там разберитесь, а мы тут за вас (для удачи) по дереву-то постучим.
Побарабаним!
Умная голова села в черное министерское авто и выехала из «златоглавой» в
город.
Голова хоть и была умной, но не бесстрашной.
Городские жители утверждали, что когда она (голова) стала подниматься по
ступеням следственной тюрьмы, то вся задрожала, а ее лысая макушка
покрылась здоровенными каплями пота. Однако, те же жители уверяют, что,
осмотрев подследственных и поговорив со свидетелями, голова вытерла
кружевным платком влажную макушку, и немедленно вызвала к себе
начальника следственного отдела.
– Вы что тут совсем ох…ли!
Сказав это непечатное словцо, голова так ударила по столу кулаком, что у
антикварной, изготовленной из мореного дуба вещи надломились ножки.
Закончив дело, голова, опираясь об руку водителя, спустилась с лестницы, села
в свое черное авто и укатила назад в столицу.
Уже сидя в машине и потягивая из серебряной фляжки коньяк, и затягиваясь
дымом импортной сигареты, голова, усмехаясь, говорила себе под нос:
– Вот уж правду говорят, заставь дурака молиться – он и лоб расшибет.
– – – – – – – – – – – – -
Город, о котором мы упомянули в первой части, был небольшим, таким
небольшим, что даже и названия, кажется, не имел, а если и имел, то такое
