дверь, которую тотчас же перехватил мой сосед по дому (шумный,
неугомонный собиратель новостей) Сергей Сергеевич Гомонов.
«Наша ВВС» – называют его эмигранты.
– Бог шельму метит! Не все скоту масленица! – не здороваясь, заговорил Сергей
Сергеевич. – В народе правду говорят, сколько веревочке ни виться, а конец
будет. И этому тоже конец пришел! И поделом!
– Кому конец? Какая ниточка? О ком вы говорите?
– О ком?! О Чике разумеется. Об этом ворюге! Об этом…
– А в чем дело? Что случилось!
– Случилось!? Случилось вот что. Аккурат после вашего отъезда пошел наш
Чик в дрековый магазин… ну в этот… как его? «вилидж» и поменял там свои
зимние ботинки на летние туфли. Ну, обменял и обменял, оно и понятно, будь
на улице лето, но ведь сейчас-то зима?! Выскользнул, он значится, из магазина
в этих пляжных сандалиях, а в тот день на дворе было что-то около тридцати в
минусе! Как вам?! Кроме того, заладилась, брат ты мой, натуральнейшая
метель! До дому же ему было идти ого-го! Оно и хорошую погоду с час
пеходралом, а уж в бурю так и более будет.
– Ну и? – поторопил я Сергей Сергеевича.
– Ну, и двухстороннее воспаление легких! – выпалило «Наше ВВС». – Теперь
вот лежит…
– Где лежит, – перебил я Гомонова, – в госпитале? В каком?
– Лежал в госпитале. Теперь лежит. – Сергей Сергеевич назвал городское
кладбище.
– Умееер? Каааак! Не моооожеееет быть! – безбожно заикаясь, заговорил я.
Сергей Сергеевич взбросил голову и указал пальцем в потолок:
– Почему не может? Еще как может! Сказано же в писании: не воруй!
– Да, причем тут писание!? Человек умер, а вы про писание! – укорил я Сергей
Сергеевича. – Вам, может быть, и не везет в жизни, что вы такой злой!
– Я не злой. Я справедливый, а писание как раз-то и причем! Не своровал бы,
так и не помер бы!
Я аргументированно возразил:
– Зачем ему, скажите на милость, воровать зимой летние туфли, да и еще
выхаживать в них!? Клептоманией он, возможно, и страдал, но идиотизмом -
нет! Тут что-то не так! Что-то не то… А какие на нем были туфли? -
поинтересовался я. – Плетеные сандалии? Такого коричневого цвета?
– А вы откуда знаете, – удивился Сергей Сергеевич, – вы же говорите, что только
с дороги?!
– Знаю, – уклончиво сообщил я, – я ж вам говорю, что в этом деле не все так
просто…
Леонид Александрович был человеком принципов!
Я подхватил свои баулы и направился к лифту.
– А я вам говорю, – кричал мне вслед С. С. Гомонов, – что все как в писании…
Дома, сбросив пальто, я включил компьютер и набрал в поисковой
