Зарубки Нартас ага мог делать только на больших деревьях, а к ним попробуй продерись по высокой траве, мокрой от росы. И с веток роса дождем сыплется. Мы оба насквозь промокли. Сапоги набухли от сырости, стали вдвое тяжелее. Но ничего не поделаешь — лезем в чащобу, осматриваем дерево за деревом. Разойдемся недалеко друг от друга, перекликаемся, чтобы не потеряться. Пока никаких следов. А нам бы всего-навсего одну затесочку отыскать!..
Арминек злится. Бьет палкой по ветвям, сбивая с них росу, заламывает кустарники, пинает траву. Каких только зарубок нет на деревьях, и все не те… Вдруг он заорал, будто в лапы к лютому зверю угодил:
— А-аа! Ы-ыы!.. Толай! Дружок! Сюда, сюда!..
Я бегом к нему. Арминек, задрав голову, стоял у высокого старого кедра. Такие могучие деревья с почтением называют абыями, как самых уважаемых старцев. Теперь мой друг напоминал лайку, загнавшую белку на ствол и радостно скулившую в ожидании охотника, который снимет ее метким выстрелом.
Ствол абыя был испещрен зарубками — лесной грамотой бывалых таежников. Пометки показывали направления в разные стороны. От этого кедра расходились в нужные им места охотники и те, кто орехи промышлял. Мы долго и тщательно изучали каждую метку, сверяя с моими рисунками. Разобрались все-таки. Знаки, показывающие близкое расстояние, располагались ниже тех, что вели к дальним урочищам. Дед Нартас сделал затеску очень высоко. Она указывала на северо-запад.
Напав на след, мы взяли верный курс и теперь уверенно шли к Улгеннику, к небесному огню. Каждый обнаруженный нами знак Нартаса прибавлял сил. Останавливались накоротке, брали направление на следующий ориентир и снова устремлялись вперед.
Так прошел второй день.
Заночевали в лесу, под деревом с очередной зарубкой, и ничегошеньки не боялись. Чуть свет двинулись дальше. Сперва шли длинной-длинной лощиной. Когда она кончилась, свернули к северу. Отсюда начинались отроги знаменитого перевала. Мы уже видели его — величественный Улгенник, синеющий в-разрывах облаков. По обе стороны возвышались покрытые не- тающим снегом беломраморные тасхылы. Далеко внизу в голубой дали едва угадывалась тоненькая ленточка Хызыл пыха.
Нартас ага рассказывал, говорила нам бабушка Постай, что за перевалом оказываешься будто на чужбине. Там даже реки текут в другую сторону… Еще говорила Постай ууча, что прежде шаманы, превращаясь в духов, будто бы летали на крылатых конях к кумиру-владыке Улгеннику, через который, как они утверждали, лежит дорога в райские земли. А туда не всякому можно пройти. Вот почему стерегут эти места всякие чудища. А дед Нартас ничего не боялся и ходил за Улгенник несколько раз. И ничего с ним не случалось. Значит, про горных духов и всяких сказочных чудовищ просто-напросто врали. Но небесный-то огонь все же есть! И мы обязательно добудем его.
