Наступило молчание. Никто не осмелился ей противоречить, как, впрочем, и отрицать великолепное согласие кривой Зулкифли с экспериментом.
Потом Ливия заговорила:
— Правила Сарумпета обеспечивают идеальную стабильность нашему собственному вакууму; это краеугольный камень, на котором Сарумпет возвел свою теорию. Нововакуум распадается так, как предсказывают эти правила. Каково же простейшее объяснение этого парадокса? — Она помолчала минуту, затем сформулировала свое решение: — Предположим, что сорта вакуума по-своему стабильны. Если существуют более общие законы, делающие это возможным — и включающие как частный случай правила Сарумпета, — мы бы никогда не пришли к ним из постадийных экспериментов, потому что мы никогда не работали с полным набором виртуальных частиц, составляющих жизнеспособный альтернативный вакуум!
Янн примирительно усмехнулся.
— Все потенциально возможные вакуумные состояния должны рассматриваться в равной мере? Как бы экзотичны они ни были, все они пребудут вовеки? Какая демократия! Но разве это не заводит нас в тупик? Разве не должен нововакуум в этой теории замораживаться, а его граница — оставаться неизменной?
Илен сказала:
— Нет. Динамика не будет столь же равновероятна. Переходу вакуума одного сорта в вакуум другого сорта барьер не помеха. Я предполагаю, что в конечном счете останется вакуум с меньшим разнообразием частиц.
, Касс это скорее рассердило, чем напугало. Разговоры о безостановочной конверсии вакуума были неотвратимы. Они пять лет угрохали, исключая ее возможность, проверяя соблюдение правил Сарумпета для каждого графа, какой вообще имел к ней отношение. Большей осторожности они не могли бы себе позволить.
Райнци тихо проговорил:
— Предположим, что нововакуум разрастается. Но что происходит, когда на его пути встречается какая-то примесь? Это когерентное состояние, которое стабильно только в идеальной изоляции, в самом сердце самого глубокого вакуума во Вселенной. Оно чрезвычайно уязвимо. Как только оно встретится с несколькими случайными нейтрино и выйдет из когерентности, останутся всего лишь сорок восемь ароматов [20] обычного вакуума, и все с разными историями. Безвредных ароматов.
Ливия просительно взглянула на Касс. Казалось, что она хочет сделать Касс провозвестницей дурного, вместо того, чтобы, как обычно, взять эту роль на себя.
Касс оказала ей эту услугу.
— Хотелось бы, чтоб ты был прав, Райнци, но твой аргумент некорректен. Это все равно что сказать, будто наш родной вакуум представляет собой суперпозицию различных искривленных версий нововакуума. Если мы имеем дело с новым законом вакуумной динамики, и он действительно предусматривает строгое сохранение нововакуума, то, в согласии уже с
