Домик внутренней архитектурой не баловал. Единственная комната, один из углов которой отгорожен кожаной занавеской. Посередине – печь. Над печью продух, закрытый шкурой. Рядом – местная лесенка. Грубо обтесанный ствол с обрубками веток. Санёк слазал наверх, сдвинул шкуру в сторону, вскарабкался на крышу. С одной стороны продуха густо росли кусты. Человеку примерно по пояс. Чтобы осмотреться, пришлось выпрямиться. Но и, когда Санёк встал, обзор всё равно оказался невелик. Тропка, по которой они пришли. Еще одна тропка, уводящая в лес. Склон, тоже заросший лесом.
Санёк спустился. Да, теперь, с открытым продухом, внутри избы стало посветлее. Но ничего такого, что могло бы Санька заинтересовать. Кое-какой сельскохозяйственный инвентарь, деревянное ведро, пучки трав на веревочках…
Санёк отодвинул занавеску в углу. Увидел деревянное идолище, увенчанное волчьим черепом, лобную часть которого кто-то издырявил рунами.
– Дом ведьмы, – неожиданно заявила Алёна.
– Почему так решила?
– Вот это и это, – она показала на пучки сушеных трав. На взгляд Санька – сено и сено. Но он вовремя вспомнил, что Алёна прошла «знахарско-лекарский» курс. Должна разбираться. В целом.
– Оба повернулись! Медленно! – сказано было по-русски, хотя и с чудным, шепелявым выговором.
Пожаловал хозяин избушки. Стоял в дверях, заслоняя свет. Широкий, почти во весь дверной проем.
А еще у него был лук, а на луке – стрела, нацеленная Саньку в голову. И вторая стрела наготове. Зажата между мизинцем и указательным пальцами правой руки, выдавая умелого и опытного стрелка.
– Да уж… – пробормотал Санёк, оценив ситуацию.
– Как только меня ни называли, девка, но ведьмой – первый раз, – прошепелявил мужик, сделав полшага назад. Убедился, что их в избушке только двое, и отодвинулся, чтобы не заслонять свет. Теперь Санёк мог разглядеть его получше. Зрелище не порадовало.
На лице у хозяина избушки волос было много даже по местным меркам. Живая иллюстрация к поговорке «бородой зарос по глаза». Зато выше глаз – ни намека на растительность. Ни бровей, ни шевелюры. И на месте мужика Санёк непременно носил бы шапку: верхняя часть головы бородача – огромный и жуткий шрам. Не иначе как от ожога? Блин! У него что, костер на голове развели?
– Думаешь, как я выжил? – поинтересовался хозяин. – Думай. И думай хорошенько, может, и сам поживешь подольше. Не то я и из тебя сала натоплю, как из того мишки.
«Так это медведь его ободрал!» – сообразил Санёк.
