А вот «партия» Гостомысла была представлена шире. Четверо почтенных мужей. Бояр, как их здесь именуют. Люди серьезные. Государственные. Лица основательные. Тот тип, когда щеки глаза подпирают. Не у всех. Есть и другой. «Всех убью, один останусь». Вояки. Пропорция понятна. Гостомысл правит не столько силой, сколько правильно выстроенной экономикой и контролем над транспортными артериями.
– Думаешь, Водимир поверит, что это даны его людей побили? – пробурчал Гостомысл.
Я подхватил ножом половинку утки, запеченой с клюквой и брусникой, окунул в жир свежеиспеченную ржаную лепешку…
– А почему бы ему не поверить, если это и есть даны? – спросил Хрёрек.
– Нурманы не ходят сушей, это всем известно, – заявил один из бояр, осанистый, краснорожий, не гнушающийся ни угощением, ни медовухой.
Как по мне, то я бы держал этих дяденек подальше от гостайн. Ну как проболтаются?
– Почему не ходят? Я же хожу, – напомнил Хрёрек.
– Ты, князь, почти наш, – возразил боярин. – И служат тебе по большей части варяги. Да и о самом тебе говорят, что ты не нурман, а варяг.
– Вот этого я еще не слыхал, – Хрёрек заинтересовался. – А что еще говорят?
Боярин не стушевался.
– Что дочку беловодского князя Стемида Малфу хочешь женой взять, а Светозару отцу вернуть.
– Как это? – Для Гостомысла эта инфа тоже оказалась внове.
Хрёрек захохотал.
Потом повернулся ко мне и заявил:
– Видишь, Ульф, не ты один шутить умеешь. – И Гостомыслу: – Если кто-то верит, что я хочу Светозару, любушку мою, прогнать, то почему бы Водимиру не поверить, что кто-нибудь из данов, например Ивар Рагнарсон, нашу землю подмять хочет? Правды в этом точно больше. Думаю, он знает, кто таков старший сын Рагнара Лодброка.
– Знает, ясное дело, – вместо князя ответил тот же боярин. – Ты – не единственный дан, что ходит по нашим рекам.
Ага, а боярин-то с моим конунгом – в открытой оппозиции. Хрёрек на него даже не глядит, обращается прямо к Гостомыслу:
– Что ж, пусть теперь Водимир голову ломает, что ложь, а что правда. А у меня, княже, просьба к тебе. Хёвдингу моему Ульфу землю выделить надо. И не на выселках, а поближе к городку. Поговори со своими уважаемыми боярами, пусть потеснятся немного.
– Твой хёвдинг – ты и выделяй! – отрезал Гостомысл.
Экий он мрачный нынче, подумал я. Может, геморрой мучает? Надо бы князю предложить: пусть отец Бернар его осмотрит? Вдруг поможет чем?
– Не могу выделить, – развел руками мой конунг. – Это не моя земля. Это приданое дочери твоей. Я его делить не вправе. Поговори, княже, очень прошу. Вот хоть с Сырогой поговори, – кивок на краснорожего. – У него двор большой и на реку выходит, а людей боевитых мало. Ну, как нагрянут враги?
