– Да, сынок, всё так, – ответил тронутый его словами отец, – она всегда, с самой первой встречи любила меня и отдала себя в этой любви целиком, без остатка. И она, конечно же, очень любила тебя, я чувствую это. Её любовь исходит от тебя видимым только мне светом. И – да, сын мой, я тоже чувствую, что её уже больше нет среди живых. Мне больно думать об этом, потому что в ней была вся моя жизнь, моё сердце осталось с ней, когда я вынужден был уехать из Британии. Но теперь у меня есть ты – её последний дар мне. И мы вместе будем помнить и любить её, сколько живём, сынок.
Ливий действительно с радостью принял своего британского сына в свою жизнь, отдал ему всё своё внимание, вложил много сил, чтобы научить его всему тому, что знал сам. Старший сын от законной жены был, к сожалению, совсем не таким, как хотелось бы отцу, вёл распутный образ жизни и два года назад глупо погиб в случайной драке. Дочь была замужем и жила далеко от отца, да и она никогда не была близка его сердцу. И вот теперь он обрёл сына, с которым его связывали искренняя любовь и полное взаимопонимание, и ещё любовь к одной и той же женщине, оставшейся в сердцах обоих навсегда.
Ливий приложил немало усилий к тому, чтобы продвинуть сына по военной стезе. Он признал его своим наследником, и это открыло молодому человеку дорогу в жизни. Спустя несколько лет в прославленном легионе, где служил когда-то сам Ливий, появился новый талантливый военачальник, носивший имя Титус Ливий. Он покрыл себя воинской славой, не в одном сражении одержав блестящую победу. Его знали, им гордились. И конечно, безгранично гордился успехами сына счастливый отец. Он и умер на руках Титуса. И последние его слова, когда сын приподнял его, чтобы облегчить дыхание, были:
– Титания, любовь моя, сердце моё, я иду к тебе. А наш сын пусть живёт в здравии и в славе.
Уже затуманивающимися глазами он посмотрел в синие глаза сына, так похожие на её глаза, улыбнулся деревенеющими губами, вздохнул, и его не стало. Сын, едва сдерживая слёзы, закрыл стальные глаза отца, не потерявшие своего блеска до последней минуты, и поклялся себе все оставшиеся годы жизни быть достойным сыном этого замечательного человека и удивительной женщины, которую он нежно называл мамой.
Англия, Шропшир
Зима 1142 года
Вот уже пять лет между королём Стефаном и его кузиной, императрицей Матильдой, шла ожесточённая борьба за английский трон. И фортуна, как дама непостоянная, подносила победный кубок к губам то одного, то другого из соперников, но не давала испить и глотка пьянящего нектара победы. Этой зимой Стефан уже готов был торжествовать над кузиной, когда ему удалось взять её в кольцо, всё теснее сжимавшееся вокруг замка, где она нашла защиту. Но, увы, непонятно каким чудом императрица выбралась из осаждённого Оксфорда, ускользнув в Уоллингфорд под защиту брата, после чего замок открыл ворота королю. Стефан был вне себя. Подумать только – псу под хвост пять трудных военных лет, и всё надо начинать сначала. Первым желанием взбешённого короля было разрушить и сжечь злополучный замок со всеми его защитниками. Но в памяти всплыла кровавая расправа, учинённая им когда-то в Шрусбери, и рука не поднялась повторить такое.
