Расставание влюблённых было трудным. Они едва смогли найти в себе силы разомкнуть объятия. Губы горели от поцелуев. Глаза припухли от непролитых слёз. Сабина твёрдо верила, что любимый вернётся за ней. Нужно было только дождаться его. Это было трудно, она знала. Но ни за что на свете не отказалась бы от своей нежданной любви, такой сладкой и такой обжигающе горячей.
Пробыв неделю в Алансоне, отряд двинулся дальше. Следующим на пути был Ле-Ман.
Ле-Ман, главный город графства Мэн, был чрезвычайно интересен Генриху по той причине, что здесь когда-то родился его дед, король Генрих 11. Этот живописный город, окружённый старинной гало-римской стеной, был городом Плантагенетов. Но сейчас, в результате бесславного правления короля Джона он был потерян для английской королевской семьи – Филипп Французский с огромным удовольствием присоединил его к своему королевскому домену и правил им самолично. Поэтому здесь задерживаться не стали. Тихо и незаметно прошли мимо, не заходя за городскую стену, и двинулись дальше – на Тур.
Тур – город с многовековой историей на реке Луаре, там, где она сливается с рекой Шэр, тоже принадлежал теперь к домену короля Филиппа. Но тут Генрих не смог удержаться. Очень уж хотелось увидеть остатки античного Цезародунума – руины крепостных укреплений, амфитеатра, терм и форума. Чтобы не привлекать к себе излишнего внимания, Генрих отправился в город только с одним Майклом. Остальные воины ожидали своего командира за его стенами, в маленькой захудалой харчевне. Много времени осмотр руин не занял, и отряд двинулся к следующей своей цели – знаменитой крепости Лош. Она была уже недалеко. Генрих ощущал огромную гордость, когда вспоминал, как легко взял её в своё время отец, и как позорно целый год просидел под её стенами король Филипп.
И когда крепость открылась их взору, рыцарь замер, поражённый. Эта колыбель его предков была действительно могучей и несокрушимой твердыней. Дядюшка Брэд писал правильно – это, и правда, монстр среди крепостей. Никакой красоты, но зато какая мощь! Генрих гордо поднял голову, осознав вдруг своё единство с давними предками, возводившими такие грозные сооружения и упорно оберегавшими от врагов свои владения. Он представил себе неукротимого Фулька, получившего прозвище Чёрный, – человека исключительного мужества, силы и отваги, беспощадного и даже жестокого к врагам, но заботливо оберегающего свою семью от бед и невзгод. Здесь, рядом с этим замком, воздвигнутым руками Фулька, представить его почему-то было совсем не трудно. Видно дух его и поныне блуждал в окрестностях родного детища. И горько ему смотреть, как французский король попирает владения графов Анжуйских, сильных и гордых.
