- Держите левый фланг! - крикнул я находящимся рядом трём РыКам и, прямо под брюхом сколопендры, проскользнул на другую её сторону. По дороге подрубил ей лапу, не дав нанести удар по Кляйну. Встал рядом со старым товарищем, помогая ему и игроку с секирой, которого кажется зовут Эгилем, перегруппироваться и подлечиться...
Бой длился больше часа. Это был самый напряжённый бой из всех в которых мне когда-либо приходилось принимать участие в этой игре. Моя самонадеянность, с которой я рассчитывал опекать сразу четырёх игроков, дала трещину в самом его начале. Кляйн и, особенно, Алекс доставляли столько проблем, что приходилось буквально разрываться на части, чтобы успевать прикрывать хотя бы их. Сражающиеся рядом бойцы, не смотря на горячку боя, уже начали подозрительно коситься в мою сторону. Всякая конспирация трещала по швам. Я брал на заметку отдельных игроков, собираясь искать на них выход в самое ближайшее время чтобы окончательно не демаскировать себя. Какое счастье, что хоть Кирито с Асуной оказались гораздо сильнее, чем я предполагал. Эти двое вполне могли сами позаботиться о себе. И, кроме того, отвлекали на себя внимание Хитклиффа, сражаясь от него в непосредственной близости. К концу боя Каяба уже откровенно любовался парочкой, и на его лице временами появлялась добродушная улыбка. Которую мне, находящемуся в боевом бешенстве, временами зверски хотелось вбить ему в череп вместе с зубами...
Но вот тело Душегубицы рассыпалось на осколки, и сразу на нас накатила тяжёлая душевная усталость...
К концу боя нас осталось только двадцать человек. Алекс выжил единственным из представителей "Альянса Священного Дракона", его подчинённые не продержались до победы. Также погибли представители трёх мелких гильдий - их лучшие бойцы. Зато РыКи до победного конца добрались все без исключения. Как ни странно, Каяба действительно заботился о своей гильдии. Вот и сейчас он по-отечески, с сочувственным выражением лица, пялился на нас, бессильно развалившихся на полу. Меня это чрезвычайно раздражало, поскольку я уже давно взял себя в руки и избавился от усталости. Но для вида приходилось всё также валяться и изображать полное изнеможение. Ещё напрягали странные взгляды, которые бросал на меня Красс. Это был мой соратник, алебардщик, тоже один из прим нашей гильдии. Я почти слышал, как, под давлением тяжёлых мыслей, скрипят шестерёнки в его большой угловатой голове, полускрытой под рогатым шлемом.
