Снежный перевал | страница 28
— Лучше встань и готовь Новрасту в дорогу, они увозят ее.
Самед вышел из комнаты. Жена скинула из, ниши на пол стеганое одеяло, несколько мутак и подушек. Новраста вышла из ниши, поправила растрепанные волосы, лицо ее было красно. Конечно, она слышала весь разговор.
— Вы подвергаетесь огромной опасности. Лучше я вернусь в свое село. — Новраста готова была заплакать.
— Не расстраивайся, Новраста, Абасгулубек отвезет тебя в безопасное место. А там, глядишь, и Иман выберется из беды.
Говоря это, жена Самеда вытащила из сундука узелок, развязала его, достала бархатный архалук, шерстяное платье, сафьяновые башмачки.
— Что ты делаешь, разве я собираюсь на свадьбу?
Самед вывел коней, оседлал их, Абасгулубек, подобрав полы шинели, вскочил в седло.
— Что случилось, Самед? — спросил Абасгулубек.
Самед заглядывал за скирду сена, осматривал двор.
— Вдруг Гамло оставил кого-нибудь подглядывать за нами,— шепотом ответил Самед. — От него можно ожидать чего угодно.
Из дома вышел невысокий человек в бухарской папахе, в шинели, сапогах. За плечом его чернело дуло винтовки.
— Кто это, Самед? — тихо спросил Халил.
— Это Новраста, жена Имана. Одели в мое платье. Так ее никто не узнает.
Халил подвел Араба к Новрасте, помог ей сесть в седло и подошел к Самеду, предложившему, ему своего коня. Простившись с хозяином, они тронулись в путь.
***
...Иман совершил ошибку, поручая жену Кербалай Исмаилу. Когда его увели, Гамло, вкрадчиво улыбнувшись, сказал:
— Нельзя упускать такой случай, Кербалай. Я говорю о жена Имана.
Кербалай поднял голову и рассеянно взглянул на Гамло.
Мстительная улыбка застыла на губах сообщника.
— Хозяин, это прекрасная возможность отомстить Иману.
— Какая возможность?
— Жену Имана...
— Замолчи, подлец! Я жесток, но не бесчестен! Понял? Протри глаза и внимательно оглядись вокруг себя.
Гамло промолчал, повернулся и вышел из комнаты. Но он не отказался от мысли отомстить Иману. Теперь Иман в его руках. В любую минуту он может стереть его в порошок. Но надо придумать такую месть, чтобы Иман сломался, приполз на коленях просить о милости. «Друг есть друг, а враг — это враг, — думал он. — Почему я должен придерживаться законов чести с врагом?»
Взяв с собой нескольких человек, он отправился в Дейнез. Меньше всего в ту ночь он ожидал встречи с Абасгулубеком. Как это случилось, что он не смог даже поднять винтовку? Никогда раньше с ним такого не бывало. Ведь он умел без жалости смотреть на бьющуюся в агонии жертву и, посвистывая, уходить восвояси. А сейчас? Может, его подавила воля Абасгулубека?..