— Я куплю тебе мини–юбку.
— Мини?! — не то воскликнула, не то выдохнула восторженно Хидэ.
— Ты какой цвет любишь?
— Цвет «китайского фонарика», — сразу же сказала Хидэ.
— Ага! Значит, красная мини–юбка.
Будто не веря ему, Хидэ помолчала немного, потом тихонько уткнулась лбом в его спину. И вскоре послышалось ее сонное дыхание.
VII
Однажды, дней через десять после того, как Хидэ уехала обратно в деревню, Ресаку неожиданно навестил родственник, старик Его из соседней деревни. В тот день Ресаку сидел на пустыре неподалеку от причала и, расстелив на сухой траве циновку, точил тесло. И когда он увидел медленно плетущегося к нему старого Его, ему показалось, что и без того сумрачный день вдруг потускнел.
— Дедушка! — прошептал он и вскочил на ноги. Старик подошел к нему и бросил вдруг, даже не поздоровавшись:
— Едем в деревню!
Застигнутый врасплох, Ресаку молчал, ничего не понимая.
— Хидэ умерла, — пояснил старик. Ресаку молча глядел на него широко открытыми глазами.
— Повесилась на каштане за домом, — добавил старик.
Ресаку пошевелил губами, но не издал ни звука — слова будто застряли в горле.
— На ней была красная юбка, что ты купил ей, а на шее бусы из ракушек…
Ресаку затряс головой, дрожа как осиновый лист.
— Неправда! Не может быть! Неправда все это!
— Нет, правда, — твердо сказал Его. Ресаку перестал дрожать и ошеломленно уставился на старика. — В кармане у Хидэ нашли письмо от тебя.
Старик вытащил из кармана штанов для верховой езды сложенное в несколько раз письмо.
Ресаку развернул листок. На нем красной шариковой ручкой было написано несколько строчек. Но рука его так дрожала, что он не разобрал ничего и поднес листок к глазам, будто близорукий. На листке было выведено:
Надела я красную юбку,
Что брат купил мне в подарок,
И пошла по своей деревне…
Никто не попался навстречу,
Никто не взглянул на меня.
Дошла до соседней деревни
И там ни души не осталось,
И в третьей деревне тоже.
Пустынная тишина.
В красной короткой юбке
Шла я по улицам сонным,
И ни один мужчина
Не вышел навстречу мне.
Ресаку растерянно глядел на старика. Тот взял у него письмо и сунул в карман штанов.
— Уж не я ли ее убил? — прошептал Ресаку. И, вцепившись обеими руками в собачий воротник куртки, тряхнул старика. — Скажи, дедушка! Это я убил Хидэ?
— Не говори ерунды, — сказал старик спокойным голосом. — Ты только купил ей красную юбку. А Хидэ надела ее и умерла. Только и всего.
У Ресаку тряслись колени. Он еле держался на ногах, но старик торопил, и он пошел. И тут он услышал сзади шаги. Он остановился и оглянулся. Но мертвая Хидэ никак не могла быть здесь. Это поднялся ветер, и волны с шелестом набегали на причал. А далеко за причалом простиралось сумрачное море. Оно напоминало ему печальный профиль Хидэ у окна в тот день, когда она приезжала в гости.
