— Выкладывай.
— Хочу взять Наташу в жены. — Он услышал тихий вскрик Натальи, но не оглянулся. Всеволод усмехнулся:
— Это не новость, ты об этом уже говорил. Остался пустяк — получить ее согласие. Мы с отцом не варвары, против ее согласия не выдадим.
— Против согласия и не надо, — ответил Данила также невозмутимо. — Она согласна. Всеволод повернул смеющееся лицо к сестре. Она вскинула голову, встретила его взгляд. Улыбка медленно начала покидать лицо Всеволода. Он нервно оглянулся на Данилу, еще не веря, потом снова перевел глаза, которые вылезали из орбит, на сестру.
— Натали, ты слышала, что он говорит? Она судорожно вздохнула, ответила тихо:
— Данила предложил мне руку и сердце. Я приняла его предложение. Всеволод обалдело переводил взгляд с сестры на Данилу и обратно. Лицо его покраснело, потом снова приобрело нормальный вид:
— Ну, дорогие мои, так и кондрашку можно схватить! Разве так шутят?
— Это не шутка, — ответил Данила. Всеволод отмахнулся:
— Ну, сестренка, ты отмочила номер. Как наша прапрабабушка, которая сбежала с корнетом. Тайно обвенчалась в церкви, потом укатила с ним на Кавказ, помнишь? Наталья смотрела на брата:
— Не помню. Наверное, я была совсем маленькая. Ты не сердишься? Всеволод раскинул руки, положил ладони им на плечи:
— Я вас обоих люблю. Если вы ухитрились спеться, что даже я, старший брат, не заметил, то Бог вам в помощь! Все остальное приложится. Наталья слушала брата с полуоткрытым от удивления ртом. Данила засмеялся, никогда еще в жизни не был так счастлив. Гулко хлопнула входная дверь. Послышался сильный властный голос. В ответ что-то залепетал привратник. Князь ворвался в зал, словно ураган. Сделав два коротких шага, остановился, глаза метали молнии, рука повелительно вытянулась вперед:
— Этот человек Данила Ковалев? У Данилы радостная улыбка поползла с лица. Всеволод ответил с удивлением и некоторым замешательством:
— Да, папа. Чем ты возмущен?
— Вон из моего дома! — грянул князь. — Во-он! Данила увидел расширенные в испуге глаза Натальи. Всеволод обхватил сестру за плечи, прижал к себе. Лицо ее побледнело. Глядя поверх головы сестры, он спросил:
— Папа, что тебя взволновало? Сейчас все объяснится!
— Вон! — взревел князь. Он выбросил руку, указывая на дверь, — Вон из моего дома, мерзавец!
— Я не мерзавец, — ответил Данила, чувствуя, как становится трудно дышать. — Может, как-то объяснимся?
Князь в гневе повернулся к привратнику, закричал:
— Бегом в мой кабинет! На стене ружье! Неси быстрее, я застрелю этого негодяя! Данила охватил всех мгновенным испытывающим взором. Наталья дрожала, прижимаясь к брату, глаза ее были круглые от испуга и непонимания. Всеволод угрюмо смотрел на отца, сам князь топал от ярости, лицо было перекошено.
