— Может, мне повернуться и сесть назад в коляску? Сердце Данилы пикнуло, будто поросенок под колесом паровоза. Девушка была наполнена солнцем, он ощутил свою двухдневную щетину, грязь на сапогах и дорожную пыль на одежде. Его рубашка была темной от пота. Он ответил торопливо:
— Я и правда только что из леса. Никуда не деться, от судьбы не уйдешь. Вам на роду написано выйти замуж за меня. Она отшатнулась. Ее большие глаза стали круглыми, как у птицы:
— Вы сумасшедший?
— Еще какой, — ответил он. — Я заставил вас ждать так долго. И сделал шаг в сторону. Она гордо прошла мимо, его обдало тонким, нежным запахом. Данила жадно смотрел, как она поднялась по ступенькам, как надменно оглянулась в дверях. В ее глазах были удивление и негодование:
— Вы дикарь и наглец!
— И ваш будущий муж, — напомнил он. Парень в поддевке насмешливо скалил зубы, свысока рассматривал Данилу. Девушка нахмурилась, быстро шагнула за порог. Дверь за ней захлопнулась. Свет померк, Данила снова оказался в сером мире, на пыльной улице. С тяжелым вздохом он повернулся, деревянными шагами направился обратно к постоялому двору. Сзади застучали копыта, сбоку заехала коляска.
— Эй, — послышался голос, — хошь, подвезу? Данила вскочил на подножку, где только что стояли ее ножки, потрогал ладонью кожаное сиденье, которое хранило еще тепло ее тела. Разбойничьи глазки кучера хитро щурились.
— Давай, — сказал Данила. — Гони к постоялому! Или лучше — какие торговые лавки еще открыты? Кучер пустил лошадей шагом, нехотя пробормотал:
— Поздно уже, но если дело прибыльное, то можно и на дом. Любой примет, если деньгой пахнет.
— Тогда правь к купцу домой, — решил Данила. Кучер подумал, подняв глаза к небу, будто советовался с Богом, хотя при его роже ходить только вокруг котлов, под– кладывая дрова, чтобы смола кипела, раздумчиво пожевал губами:
— Тут новый один появился. Может, к нему. Все новые, но этот новее всех. Вы чем-то смахиваете один на другого. Извозчик гикнул, кони пошли быстрее. Данила сидел задумчивый, извозчик не вытерпел, спросил:
— Ты хоть знаешь, с кем говорил?
— Нет.
— Дочка самого, почитай, ампиратора! По нашенским меркам. Ее батя, князь Волконский, назначен губернатором всего края!
— Волконский? — переспросил Данила, пробуя фамилию на вкус. — Никак дочка его тоже княгиня?
— Не княгиня, дурень, а княжна. Княжна Волконская Наталья Андреевна. Данилу окатило холодом. Вон какие высокие птицы. А девка — золото, один лишь порок — княжна.
