— Я разрешаю сесть вам, милорд.
Тело Кромвеля двинулось привычно, послушно. Униженная благодарность затлела в повлажневших глазах. Стражники растерянно искали второй табурет. Но сам Кромвель был умён, был силён, успел спохватиться и остался стоять, коренастый и плотный, с окаменевшим лицом. Колюче поглядел перед собой близко поставленными, злыми глазами. Только голос сорвался и выдал его:
— Вы ничего не поняли, мастер? Впрочем, как вам понять... Ведь вы образованный человек...
Поглаживая бороду привычным движением истончённой руки, Томас смотрел на него с сожалением и сосредоточенно ждал, какими напастями прислан тот его запугать, какими средствами наконец привести к покорности.
Моложав и крепок был Томас Кромвель. Служил когда-то солдатом, но не набрался рыцарской чести. Валял сукна. Давал деньги в рост. Приобрёл контору нотариуса. Нажил деньги, но не нажил щепетильности, чести, присущих ремесленникам и правоведам, слово которых нередко бывало надёжней расписки. Его дух искривился в жажде почестей и богатства, но тело и на сорок девятом году не утратило прочности. Мышцы ног, обтянутые тонким сукном, выпирали стальными буграми. Вся напряжённая, собранная фигура дышала нерастраченной физической силой. Слишком недавно дотянулся до милостей короля, и по напряжённому сильному телу можно было легко угадать, что ещё долго надеялся хватать эти милости на лету, жадно вкушая их пьянящую, терпкую сладость.
Мор усмехнулся, неожиданно и открыто.
Не отводя сверлящего взгляда, Кромвель отчеканил с угрозой, ткнув в его сторону стиснутым свитком:
— Вы страшитесь этого, мастер!
Он понял теперь, что означала эта уловка, и улыбнулся с презрением:
— Приговор я слышал в суде. Во второй раз это несколько скучно. Сейчас — всё равно.
Кромвель шагнул, точно хотел ударить, повторил зловеще, сумрачно, властно, заставив подумать, что испугался бы сам:
— Эти муки невыносимы. Даже для вас. Я обещаю.
Генрих знал, кого лучше прислать. В глазах многих король выглядел сумасбродным кутилой, неразборчивым бабником, самовластным, капризным, тупым, простачком. Думая так, многие не боялись его и надеялись легко обмануть. Кромвель был тоже из них и даже представить, должно быть, не мог, что всего лишь балаганная кукла в лукавых, умных руках короля, отправленная сюда как будто случайно, возможно, после нескольких стаканов вина и короткого сна. Послан зачем? Скорее всего разыграть перед ним простую, но втайне двуликую роль. На самом-то деле король был искусен, образован, дальновиден, разумен и очень опасен редким уменьем прятать от всех настоящую цель того, что делал и что говорил.
