— Известное дело, — ответил Барнс. — Но у этого Блейка, как я понимаю, все иначе?
— Вот именно, — сказал Даниэльс. — Это идеальный экземпляр. Он молод. Он более чем молод. Ни единой слабинки, ни единого изъяна.
— И никаких данных относительно его личности?
Даниэльс покачал головой:
— В космическом министерстве прошерстили все бумаги. Он может оказаться любым из многих тысяч людей. За последние два века несколько десятков кораблей попросту исчезли. Взлетели — и ни слуху ни духу. Он может оказаться любым из людей, находившихся на борту этих кораблей.
— Его кто-то заморозил, — сказал Барнс, — и засунул в капсулу. Может быть, это нам что-то подскажет?
— Ты хочешь сказать, что этот человек был такой важной птицей, что кто-то попытался его спасти?
— Нечто в этом роде.
— Вздор, — ответил Даниэльс. — Даже если и так, все равно это не лезет ни в какие ворота. Выкинули человека в космос, а какова вероятность, что его снова найдут? Один к миллиарду? Один к триллиону? Не знаю… Космос огромен и пуст.
— Но Блейка нашли.
— Да, знаю, его капсула залетела в Солнечную систему, которую заселили менее ста лет назад, и Блейка обнаружила бригада шахтеров с астероидов. Капсула пошла по орбите вокруг астероида, они увидели, как она блестит на солнце, и им стало любопытно. Слишком уж ярко она сверкала, вот они и размечтались: нашли, мол, исполинский алмаз или что-то там такое. Еще несколько лет, и он бы грохнулся на астероид. Попробуй-ка вычислить его шансы.
Барнс положил папку обратно на стол, подошел к окну и стал рядом с Даниэльсом.
— Я с тобой согласен, — сказал он. — Смысла во всем этом мало. Но судьба помогла парню. Даже после того, как его нашли, кто-то мог взломать капсулу. Они знали, что внутри человек. Капсула была прозрачная, и они видели его. Кому-нибудь могло взбрести в голову оттаять и оживить его. Быть может, этим стоило заняться. Возможно, ему было известно нечто ценное для них, как знать…
— Пользы от него… — ответил Даниэльс. — Но это уже второй интересный вопрос. Разум Блейка совершенно пуст, если не считать общего фона, причем такого фона, который человек мог бы получить только на Земле. Он знал язык, обладал человеческим мировоззрением и знаниями по основным вопросам, какими запасся бы обычный человек, живший двести лет назад. И все. Что могло с ним произойти, кто он такой и откуда родом — этого он совершенно не помнил.
— Нет никаких сомнений в том, что он — уроженец Земли, а не одной из звездных колоний?
