Киний издали рассматривал их. Менее четверти в доспехах, хотя многие утверждали, что дома у них доспехи есть. Примерно половина, в основном люди помоложе, верхом.
— Хочешь что-нибудь сказать? — спросил Киний.
— Ты горишь желанием выполнить волю архонта, — ответил Клит. — Пожалуйста. Только помни, что ничему не поможешь, если настроишь их против себя.
Киний подъехал к толпе. Говорил он так, что перебить его было совершенно невозможно.
— Люди Ольвии! Мы собрались здесь сегодня, чтобы служить этому городу. Я — за плату, вы — из любви к родному дому. Может ли быть, что одни из вас любят город больше других? Или что золото, которое вы мне платите, мне дороже, чем вам ваш город? Возможно ли, что среди вас есть совсем бедные, такие, кто не может позволить себе лошадь и вооружение, не может быть конником?
Он заговорил тише, потому что теперь говорил только он.
— Все достойные дела должны быть сделаны хорошо. Так сказал Сократ, так поступал мой отец. Нет смысла притворяться, что у города есть конница. Нет смысла тратить ваше драгоценное время, собирая вас на службу, которую вы не можете исполнять. И прошу не заблуждаться, господа: сейчас вы к такой службе не годны. Даже если боги немедля пошлют вам лучших персидских боевых коней, которых с рождения готовят к войне, ваши доспехи скует сам Гефест и выплавит в своем горне оружие, вы не продержитесь против настоящей конницы и минуты.
Он улыбнулся.
— Но мы немного потрудимся и исправим это. Вы, господа, сможете участвовать в городских парадах, как делает афинская конница. Возможно, вы даже сможете соревноваться в мастерстве с людьми Мемнона.
Он показал туда, где стояли пятьдесят воинов Мемнона — ощутимая угроза. Киний надеялся, что его предположение, будто их смогут превзойти, эти воины не сочли оскорблением.
— Я хочу показать вам, как должны выглядеть конники. Возможно, увидев их, вы скажете, что у тех, чье ремесло — война, есть время упражняться, — но я отвечу вам, что и вы можете выучиться и с гордостью служить своему городу.
И Киний в тишине подъехал к своим людям.
Он понизил голос, надеясь, что боги донесут его слова только до его людей.
— Господа, я буду благодарен вам, если вы продемонстрируете один из лучших в истории примеров мастерства наездников.
Диодор холодно улыбнулся.
— Как прикажешь, гиппарх.
— Начните с копий, — сказал Киний. — По моему приказу постройтесь цепочкой и бросайте копья на скаку галопом. Потом постройтесь в ряд и остановитесь у самого строя людей Мемнона. И, господа, когда я говорю «у самого строя», это значит «на расстоянии головы лошади». Бросайте оба копья, если уверены, что оба попадут в цель. Аякс, Филокл, бросаете только одно. Готовы?
