Диодор кивнул.
— В действительности хуже того. Думаю, ты нужен ему, чтобы разделить и приструнить богатых граждан. Например, тех, кто не явится на сбор, бросят в темницу, осудят и изгонят — или хуже. Хотя ты можешь похоронить этот замысел, предупредив их. Но самое скверное, что архонт, несомненно, намерен превратить гиппеев в заложников.
Киний поперхнулся вином.
— В заложников?
— Конечно. Когда они окажутся под твоим началом, он сможет угрожать услать их, например, на войну или в дозор; у него появится власть над ними. Не забудь: здесь нет ни городского собрания, ни совета; этот человек одним своим словом может объявлять войну или заключать мир. Он может выслать богатых граждан из города под предлогом общественной службы и держать их вдалеке сколько пожелает. — Диодор допил остатки вина и вытер губы. — Если честно, удивительно, что никто не додумался до этого раньше.
— Да помогут нам боги, если когда-нибудь ты дорвешься до политической власти, — сказал Киний.
— Приятно, когда твои умения признают. Я иду спать. Но мне хотелось бы поговорить еще кое о чем.
Диодор так посмотрел на амфору, словно рисунок на ней его удивил.
— Давай.
Киний потер подбородок, словно тот был гладко выбрит.
— Филокл.
— Разве он источник сложностей? Мне казалось, он всем нравится.
— Он хороший спутник. Но он приходит и уходит… Клянусь яйцами Ареса, я не могу точно объяснить, в чем дело. Большую часть времени его нет, но он не ходит по шлюхам. Думаю, у него есть какое-то свое дело. — Диодор пожал плечами. — Не хочу сказать, что за ним надо следить, но…
Киний повертел вино в чаше.
— Я подумаю об этом. Я вообще-то не слежу за вами — стараюсь не узнавать, кто великий любовник, а кто слишком много пьет. Полагаешь… Филокл лазутчик?
Диодор долго смотрел на свое вино.
— Сам не знаю. Он явно не хотел, чтобы увидели, как он входит в город, — помнишь?
Киний кивнул.
— Атмосфера этого места начинает действовать на всех нас. Пусть спартанец какое-то время живет своей жизнью.
Диодор кивнул, но Киний его явно не убедил.
— Диодор… — сказал Киний. — Спасибо. Я рад подсказкам — я не всегда вижу положение дел так, как видишь ты. Но иногда бездействие — лучшее действие.
Диодор нахмурился.
— Я начинаю подозревать, что здесь у каждого есть своя тайна. Пожалуй, мне стоит отыскать собственную.
