— Что если бы? — хрипло. Отпускает руки, что это у него за "можно касаться — нельзя касаться"? Не подаю виду, что заметила.
— Всё сложно, — вздохнула. — Возвращайся в кровать.
— Когда будете продавать?
— Никогда. Клянусь.
Да когда же ты уже научишься хотя бы подниматься сразу же, а не стоять ещё полчаса на коленях, выясняя, что тебе грозит?
— Только не Амире, умоляю, не к ней, я всё сделаю, приказывай… Только не к ней… Что угодно… Лучше обратно на опыты… С колен не встану, любую прихоть исполню, только не возвращай меня…
Кажется, меня тоже затрясло, я обхватила его голову.
— Ты что… — шепчу, — никогда, не думай даже, никогда, клянусь тебе, я тебя ей не отдам, всё сделаю, чтобы ты даже случайно к ней не попал…
— Что такое клятвы господ…
— Для тебя пустой звук, понимаю…
Вскидывает глаза, в них будто что переключается. Ну слава богам, хотя бы не решает вновь вымаливать прощение.
— Какое будет наказание? — глухо спрашивает, покусывая губу.
— Не будет никакого наказания, — говорю. — Спать ложись.
— Но я же такого наговорил…
— Я ничего не слышала, — усмехнулась. — Тебе приснилось. Спи.
Аккуратно поднимаюсь, обхожу его, чтобы не задеть случайно. Так и стоит на коленях, провожая меня взглядом. Горе моё. Надеюсь, всю ночь стоять не будешь?
Хочется вернуться, обнять, приласкать. Только, боюсь, снова передёргиваться начнёт…
Дура я. Всё сделала не так.
С утра, едва успели позавтракать, заявилась Олинка, дочка дорогого Корнеля. Есть же мужики, которые на исключительно женской планете умудряются занимать такое высокое положение и отхватывать себе горы деньжищ!
Попросив Антера сидеть у себя и не высовываться, я встретила её с самой счастливой улыбкой, которую только могла изобразить. Подружка, как-никак, чтоб ей в аду гореть тысячелетиями…
Молоденькая восемнадцатилетняя дрянь… До шестнадцати за девочками плотно следят, при всех вольностях, царящих здесь, всё же не позволяют слишком уж рано заводить рабов-мужчин.
Увы, я не могла её послать: они с папашкой находились у меня в разработке, так как должны были вывести к Трём Главам. Надеюсь.
— Ну как он тебе, дорогая? — с порога защебетало это нечто, которое ни женщиной, ни девушкой я бы не назвала. Смазливая, ухоженная, в бриллиантах и дорогущем платье гнилая дрянь. Боже, какая отвратительная… — Я сама выбирала тебе раба, понравился?
Хм… как на это отреагировать, интересно? Специально мне "отвратительного любовника" подсунула? Не верю, что не осматривала.
