— Я никогда не говорила, что ты не в порядке. А теперь дай мне эту малышку, — говорит она и протягивает ко мне руки, забирая Ару.
— Привет, принцесса, — воркует Ринель и прижимает к себе Арабеллу. Ее невозможно не любить.
— Итак? — спрашивает она у меня.
— Итак?
— Кто тот парень, который снаружи занимается машиной Аарона?
Мои глаза округляются, и я подскакиваю к окну.
— Что? — спрашиваю я, отодвигая занавески. — Кто, черт возьми, решил бы заниматься этой машиной? На улице никого нет. Почему ты не позвонила в полицию?
Я смотрю на подъездную дорожку, но никого не вижу.
— Он улыбнулся и помахал мне, поэтому я об этом особо и не подумала. Кроме того, у него были явные признаки, поэтому я предположила, что ты, в конце концов, решила принять чью-то помощь, — отмечает она.
— Какие признаки?
Она вздыхает и покачивает Ару вверх и вниз.
— Часы G-Shock (Примеч. популярная линейка противоударных часов компании CASIO), этнические татуировки, и аура, означающая, что он весь такой удивительный. Типичный спецназовец ВМС.
— Я собираюсь это проверить. Присмотришь за ней?
— Глупый вопрос.
Я открываю дверь и останавливаюсь, застыв на месте.
— Привет, — Лиам, покрытый маслом, стоит на крыльце.
— И тебе привет, — я прижимаю руку к груди, пытаясь успокоить свое ускорившееся сердцебиение.
Он вытирает руки тряпкой.
— Прости, не хотел напугать тебя. Я стучал ранее, но ты не открыла.
— Я, наверное, была с Арой. Что ты делаешь? — спрашиваю я.
Посмотрев вниз на свою одежду и подняв взгляд на меня, он приподнимает бровь.
— Я починил его машину.
— Я вижу это. Я имею в виду, зачем ты это делаешь?
— Я помогаю.
Я выдыхаю и считаю про себя от десяти до одного. Я могу с этим справиться. Мне нужно продать вещи Аарона и навести порядок в своей жизни.
— Хорошо. Я подумала, может, у меня есть пара дней, но…
— Мой отпуск закончится через четыре недели. Я понял, что необходимо начинать прямо сейчас.
Это имеет смысл. Но ни одна частичка меня не готова. Головой я понимаю, что это правильно — пережить, начать двигаться дальше. Смерть — это финал, поэтому, так почему я пытаюсь бороться с этим?
— Ты прав. Все хорошо.
Лиам подходит, и взгляд его глаз вызывает дрожь в моем позвоночнике.
— Однажды это слово исчезнет из твоего словаря, и ты начнешь понимать, что врать мне бессмысленно.
Теперь я понимаю, почему он так чертовски хорош в своей работе.
— Эээ, хорошо, — пытаясь отмахнуться от него, я улыбаюсь и убираю волосы за ухо. Не говоря ни слова, он разворачивается и идет в направлении подъездной дорожки.
