спиной.
— Ага, еще скажите, что он до последнего защищал принцессу, но
силенок не хватило!
— Как не прискорбно это признавать, но так оно и есть.
Честно говоря, я не сразу сообразила, что разговор идет на привычном
слуху языке. Очень медленно повернувшись, уткнулась взглядом в молодого
мужчину, лет так тридцати. Длинные черные волосы, собранные в высокий
хвост и подвязанные кожаным шнурком. Нереального, фиолетового цвета
глаза и милая, даже дружеская… зубастая улыбка. Мамочка, упырь!
— Чур меня! — пискнула я.
— Спасибо, но я уже пообедал. Будем знакомиться ближе или сами во
всем сознаетесь? — и улыбка такая добрая-добрая.
А-а-а, где мои пресветлые хомячки и их святая жидкость?!
* * *
— Значит, вы продолжаете утверждать, что в этом королевстве проездом
и к похищению принцессы не имеете никакого отношения? — наверное, в
сотый раз спросил упырь, сверкая своими фиолетовыми глазами.
И это — королевский маг! Теперь понятно, почему соседние монархи
сидят тихо и спокойно — я бы к такому подозрительному типчику тоже не
полезла! Нет, где это видано — спеленал принцессу, меня то бишь, закинул на
плечо и потащил в пыточную! И, что самое прикольное, Изяслав с
кобелюкой тут как бы не причем оказались. Свалили все на маленькую меня
и по-тихому смылись! У-у-у, попадитесь мне только, предатели!
— Не виноватая я! Она сама сперлась! — один и тот же ответ на
протяжении двух часов.
А что я еще могу сказать? Что случайно отравила принцесску, а потом
устроила «целовальный праздник», чтобы выполнить контракт? Да меня же в
дурку местную упекут! Если она тут вообще есть. В крайнем случае,
приведут какого-нибудь проповедника. Надо мной прочтут молитву для
изгнания лукавого, а потом того… И где справедливость? Меня,
чистокровного человека, прибьют, а эту клыкастую живность непонятного
происхождения — оставят! Еще и народным героем объявят, который злую
ведьму обличил! Упырь недобитый! Чтоб у него зубы мудрости кариесом
покрылись и петрушка вечно застревала!
— Значит, будем и дальше молчать? Что же, придется идти на крайние
меры!
И этот нехороший недочеловек стал раздеваться! Это что его клыкастая
морда удумала?!
— Не надо меня насиловать! — заголосила я, осененная догадкой.
Маг же, от моего вопля подпрыгнул на месте, а потом удивлено
захлопал глазами. И чего пялится, моргалками фиолетовыми гипнотизирует?
И такое выражение на лице, будто не он, а я непотребство затеяла! У-у-у,
сволочь! Лишний раз убеждаюсь, что все мужики — озабоченные
