1
То затухая временами, то вспыхивая с новой силой, метель продолжалась почти до конца месяца. Поисковые группы сбились с ног, но обнаружить хоть какие-нибудь следы нарушителя не удалось. Никаких утешительных сведений не поступило и от оперативной группы второго эшелона. И жизнь в маленьком гарнизоне заставы проходила в постоянном напряжении.
А время бежало. На смену метелям наступили теплые солнечные дни с небольшими заморозками по утрам. Сугробы снега таяли, расползались ручейками, образуя тихие лужи в колдобинах, что очень затрудняло и без того нелегкую службу.
Приближался чернотроп — самый опасный период для пограничника. И в эти дни наконец обнаружили след нарушителя: в поле, невдалеке от Збручска, нашли лыжи и маскировочную накидку. Значит, враг, перехитрил, прорвался-таки той метельной ночью и где-то уже вершит свои черные дела…
Старший лейтенант Кольцов и старшина Тимощенко допоздна засиделись в кабинете, разрабатывая план охраны границы в условиях чернотропа. За этот месяц Сергей Васильевич от служебных забот, от мыслей о семье, которая все еще почему-то задерживается в Кольчугине, хотя все условленные сроки давно минули, осунулся, потемнел.
И политрука до сих пор нет. Кольцов почти ежедневно звонил в комендатуру капитану Птицыну и в штаб отряда Шумилову, но каждый раз слышал успокаивающие ответы:
— Еще немного продержись, солдат. Скоро все станет на свое место…
И он держался. Март был уже на исходе, а обещания так и оставались обещаниями. Вчера стало известно, что раненого политрука после госпиталя не то отчислили в запас, не то перевели на другую, более спокойную работу.
— Вам, старшина, пора отдыхать. Поверять наряды перед утром пойду я с комсоргом. А после поверки проскочу в комендатуру. Надо решать что-то с политруком. Сколько можно тянуть?
Не заезжая на заставу, Кольцов и Семенюк после поверки направились в комендатуру. Утро выдалось тихое, прозрачное. Лошади шли шагом, косясь на придорожные кусты, где из-под слежавшихся листьев уже пробилась нежная зелень. Кольцов любил верховую езду, любил вот такие минуты; когда можно отрешиться от всех забот и отдохнуть. Уже собирался сделать небольшой привал на полянке между кустами, как из-за леска, на повороте, показалась знакомая тачанка.
«Никак комиссар… И кто-то рядом с ним. Неужели политрук?» — обрадовался Кольцов и поспешил навстречу.
Тачанка приближалась, уже можно различить лица сидящих в ней. Рядом с Шумиловым знакомый пожилой человек — секретарь Збручского райкома партии Аркадий Никанорович Батаев.
