— Дверг! — вновь позвала я.
— Что еще? — рыкнул он мне и столько недовольства, как будто я к нему в рабыни напросилась.
— А как двери кабинки открыть?
— Ришнар!
Я повторила:
— Ришнар! — двери кабинки открылись, и я в нее вошла. Наверное, также и закрываются. Повторила тоже слово, но тут меня ждала неприятность, как только двери кабинки закрылись, сразу включился душ. Вся моя одежда до нитки промокла.
— Дьявол! — ругалась я. Характер мой в этих стенах явно портится, скоро буду похожа на этих неандертальцев, которые постоянно рычат и шипят. Вся вымокшая до нитки и злая, как собака, я вновь прошипела кодовое слово и вышла из душевой кабинки в комнату.
Дверг с любопытством меня осмотрел, и прокомментировал мое появление.
— Тебя раздеваться перед душем не учили?
Убью, просто убью, гад, он даже не пытался предупредить.
— Как видишь...
— Да ваш мир темный, ему развиваться и развиваться... — голосом, в котором сквозила усталость, произнес он.
— Темный говоришь? Уж не темнее вашего! — так стало за родину обидно, жуть.
Он приподнялся на локтях и вновь спросил:
— Так и будешь стоять мокрая посреди каюты?
— Может, чтобы я не стояла мокрая, позаимствуешь сухую одежду?
— Вот еще, будет тебе наукой! — рыкнул он, укладываясь удобнее на кровать и закрывая глаза. У меня случился ступор, я даже на это ответить ничего не смогла, он надо мной явно смеется, что значит наука? Он, что меня за конкретную дуру держит, или за непроходимую блондинку, которую нужно действиями обучать, а не теорией? Нет, я конечно сейчас стала блондинкой, но мозги то мои на месте, они же не улетучились после мутации. Еще заметила один факт, у него настроение меняется со скоростью света, то рычит, а то отвечает так, как будто устал от всего и хочет, чтобы его оставили в покое. Хозяин мне достался обалдеть, лучше бы убили, чтобы не мучилась.
Нет, уважаемый мокрой оставаться, не входит в мои планы. Легкой походкой я направилась к кровати, на которой лежал с закрытыми глазами Дверг, он явно не ожидал того, что я задумала. Приблизившись, я просто напросто взяла и упала на него всей своей массой и сыростью. Глаза его в ту же секунду открылись и он, ухватив меня за плечи, резко перевернулся. Сердце екнуло, кажется, я его очень сильно разозлила, но не менее чем он меня. Дверг нависал надо мной и всматривался мне в глаза.
— Ты что творишь?
— Это ты что творишь? Хочешь, чтобы я простудилась от сырой одежды? — на это он хмыкнул. Наша раса не подвержена таким мелким заболеваниям. И могла бы додуматься и раздеться или даже это самостоятельно не можешь сделать?
