Грейс молча развела руками, давая понять, что выбор за собеседницей.
– Если к тебе привязался голос под моим именем, убеждающий, что мне выбили пару зубов и положили в Белую пещеру к аборигенам, то скорее всего, эта дворяночка из Сент-Омер.
Поскольку в 1372 году на Клэр начали строить аббатство цистерцианцев, то именно с тех пор перестали хоронить в Белой пещере, приняв католический обряд погребения. Так что, она не успела.
– Возможно ли провести два обряда прощания с воином вместе?
– Только не на одном корабле! – вскинулась Грейс.
– Для тебя приготовлен двухмачтовый кеч в хорошем состоянии.
– Какое у него имя?
– «Везувий».
– Мне нравится твой юмор, умница. Вполне достойно. Думаю, что для дворяночки из Сент-Омер будет достаточно и шлюпа. Как ты считаешь?
– Решено.
– И этот ответ мне по душе. Значит, сегодня все свершится?
– Жизни своей не пожалею, – прошептала любительница приключений.
– Зачем так трагично. Устроим праздник. С салютом. В полночь… Позову кое-кого из своих. Надеюсь, ты не станешь отворачиваться от этой дивной картины.
Грейс резко встала и взволнованно заходила по комнате. Потом остановилась около Вари и, наклонившись, пристально посмотрела ей в глаза.
– Это хорошо, что ты не боишься покойников. Среди них бывают такие мерзкие типы, для которых вечное путешествие с галстуком на рее «Летучего голландца» единственное приличное предложение. Не будь я Грейс О'Мэлли!
Затем королева пиратов подбросила под потолок свою шляпу и, молниеносно выхватив шпагу из ножен, описала клинком пару восьмерок вокруг падающей шляпы. Вернув шпагу в ножны и поймав шляпу, сделала ею элегантный реверанс, выставив ножку перед собой. Звонко рассмеялась, и ее образ растаял в сознании девушки.
Запах чего-то вкусного стал прокрадываться в девичий сон. Он настойчиво проникал все глубже и глубже, вытесняя шторма, тугие паруса, морские баталии, флибустьеров, звон клинков, грохот корабельных батарей и треск мушкетных выстрелов, предсмертные вопли врагов и радостные крики товарищей по оружию.
Ах, как сладки эти удивительные юношеские сны, полные отваги, отчаянных побед, соленых брызг и свежего ветра, уносящего в дальние края то, что не свершилось, но о чем так мечталось в те годы, когда границы между реальностью и вымыслом так размыты, что уверовав однажды во что-то, не сможешь расстаться с этим до конца дней своих. И когда колокол судьбы пробьет последний раз, и кто-то близкий протянет руку из светлого тоннеля, ты услышишь, как там, вдалеке, хлопнет парус от порыва соленого морского ветра и зазвенят натянутые в струну мачты и такелаж…
