Девушка улыбнулась.
– Вы могли бы предупреждать их об этом еще на станции, – весело ответила она. – Тогда им не пришлось бы тратиться на кеб. Да, мне назначено.
С того места у калитки, где она стояла, «Замок Лармс» был виден прекрасно. Здание это совершенно не было похоже на гостиницу, еще меньше оно напоминало дорогой частный пансион, которым, как было известно Маргарет, это заведение на самом деле являлось. Старую часть здания, где изначально располагался старый пансион, было видно сразу, хотя его серые прямые стены почти полностью скрывал плющ, который уже расползся и на новую часть здания, достроенную позже.
Она бросила взгляд на ровную зеленую лужайку, на которой стояли несколько плетеных кресел и столиков, потом осмотрела розовый сад, пышущий цветом даже поздней осенью. За ней располагалась сосновая рощица, похоже, тянувшаяся до края утеса. Маргарет даже удалось рассмотреть сизую ленточку моря и неясное облачко дыма, выпущенное каким-то невидимым за ровным горизонтом пароходом. Легкое дуновение ветра донесло до нее запах гвоздик, и она с наслаждением втянула в себя ароматный воздух.
– Восхитительно! – выдохнула девушка.
Возница кивнул, да, мол, неплохо, и снова указал кнутом.
– Вам туда, в тот маленький квадратный домик… Его только пару лет назад пристроили. Мистер Дейвер вроде как писатель, ему больше по душе писать, чем гостиницей своей заниматься.
Она открыла дубовую калитку и направилась по мощеной тропинке к убежищу писателя. С обеих сторон к странной дорожке подступали цветы, так что у нее даже возникло ощущение, что она идет через какой-то цветник.
Флигель имел одно высокое узкое окно и маленькую зеленую дверь. Наверняка ее заметили, потому что, как только Маргарет подняла руку к медной кнопке звонка, дверь открылась.
Несомненно, это был сам мистер Дейвер. Высокий худой мужчина лет пятидесяти с желтым смешным лицом проказливого гнома и озорной улыбкой. Маргарет лишь с большим трудом удалось не рассмеяться, когда она его увидела. Верхняя губа мистера Дейвера сильно выдавалась вперед и нависала над нижней. Если бы не худоба и морщины, он бы очень походил на странного глуповатого доброго духа. Широко распахнутые, словно удивленные, карие глаза, сморщенный лоб и взлохмаченные, торчащие во все стороны волосы еще больше прибавляли сходства с домовым.
– Мисс Белмэн? – спросил он.
Он слегка шепелявил и имел привычку складывать перед собой руки, словно страшно переживал, что собеседнику может показаться, будто он не умеет вести себя в обществе.
