«Их объедки!..»
Унте прикурил и, жадно затянувшись дымом, сел. Но не рядом с Альбертасом, не на софу, куда рукой показала хозяйка, а придвинул к столу стул и примостился на нем. Хмуро насупив брови, он следил за Живиле, борясь с соблазном броситься к ней, содрать с нее пальто Альбертаса и убраться к чертовой бабушке, на прощанье одарив каждого из них оплеухой. Однако Живиле, словно разгадав его желание, вовремя сняла чужую одежду и предстала перед ним во всем блеске: стройная, фигуристая, в коротком, василькового цвета, платье, облегавшем ее и не доходившем до колен.
— Откуда путь держите, товарищ механизатор? — спросила Живиле и присела рядом с Альбертасом, но так, чтобы одним бедром касаться Унтиного бока.
— Из чертова царства прямо в пасть дракона, — пробормотал Унте, оттолкнув стул от софы. — А вы, позвольте полюбопытствовать, по какому такому поводу? Помолвку отмечаете, что ли?
Альбертас тряхнул головой, покраснел малость, хотел что-то сказать, но его опередила Живиле:
— Ты, Унте, брат крупного партийного товарища, а от буржуазных предрассудков не избавился. Люди отмечали помолвку в старину. А какое же благословение может быть в наше время? Понравились друг другу, решили, так сказать, барахлишко в одну кучу… раз-два — и свадьба. Не правда ли, Альбертас?
Альбертас, чуть заметно улыбаясь, кивнул квадратной головой с густыми, зачесанными наверх серыми волосами.
— Ты как по писаному, Живиле.
— Налей стаканы, Бертас.
Унте грубо вырвал бутылку из Альбертасовых рук, сам налил и залпом выпил все до дна. Вкрадчивая ласковость Живиле, сытое равнодушие Альбертаса бесили его.
— Бертас… — Унте криво усмехнулся. — Не по-нашему звучит, — добавил он с презрением. — Может, скажете, какая у вас, мистер, фамилия? По виду мы вроде бы с вами знакомы. Не тот ли вы самый, который на ровной дороге своему другу подножку подставил?
Хозяйка и ее хахаль переглянулись. Альбертас залился краской, разинул было рот, но Живиле снова вмешалась:
— Ты что-то путаешь, Унте. Мне кажется, дорога была не ровная, а ухабистая, а тот товарищ, которого ты имеешь в виду, хром на обе ноги.
— Ага, — выдохнул Унте, тщетно пытаясь совладать с нахлынувшей ненавистью и вперив взгляд в Альбертаса. — Значит, начали вы не с того конца. Когда же, мистер Берт, день вашей свадьбы?
— Когда окончательно решим объединить манатки, товарищ механизатор. Раз-два и — свадьба, — явно глумясь над Унте, отрезал Гайлюс.
— Сволочи! — Унте самовольно налил в стакан, опрокинул его и снова налил. — Сволочи! — повторил он, вытерев ладонью губы. — Вам наплевать и на свое, и на чужое счастье.
