Эмигрантка. История преодоления | страница 45



Естественно, я предпочла бы остаться в кабинете – хотя бы до утра. Но такой возможности у меня не было. Зайдя в гостиную, я поняла, что муж и не собирается успокаиваться. Наоборот. Теперь его бесило абсолютно все, включая собственное отражение в зеркале.

– Зеркало-то перед тобой в чем виновато?

Ну конечно же, оно было ни при чем – дело во мне. Хуанки не упустил возможности в сотый раз упомянуть, что во всех его бедах виновата исключительно я.

– Я очень устала, Хуан Карлос, оставь меня в покое, – попыталась осадить его я.

Но мои слова подействовали на него как красная тряпка на быка. Он кричал не переставая несколько часов. К тому времени, как он чуть утихомирился (никто ведь не может кричать сутки напролет, надо же и отдыхать когда-то, верно?), у меня не осталось сил даже на слезы. Внутри было пусто. Спать – вот все, чего мне хотелось. Погасив свет, я легла в кровать.

– Ты со мной не разговариваешь и не зовешь спать с собой! – Он включил лампу в спальне.

«Ох, что-то подобное мы уже проходили», – мелькнула у меня мысль.

– Я не то что не зову тебя спать с собой, я хочу убежать от тебя на край света. Ты меня убиваешь, – ответила я холодно и снова погасила свет. – Я хочу спать, выйди из комнаты, пожалуйста.

Тут произошло то, чего я никак не могла предвидеть. Он сдернул с шеи прибор, весивший килограммов пять, и запустил им в меня. Слава богу, тот не долетел до головы.

– Да ты рехнулся! Пошел вон из моего дома!

– Никуда я не пойду. Это и мой дом тоже!

И меня понесло.

Он кричал не переставая несколько часов. К тому времени, как он чуть утихомирился (никто ведь не может кричать сутки напролет, надо же и отдыхать когда-то, верно?), у меня не осталось сил даже на слезы.

– Твой дом? Твой дом?! И у тебя язык поворачивается говорить это?! Я два года содержу всю семью! Твой дом! Да здесь нет даже дверной ручки, за которую ты заплатил. Ты ничтожество, которое все свободное время посвящает тому, чтобы доводить меня до белого каления. Ты хоть понимаешь, что, если бы попал мне в голову, то угробил бы меня? Ненавижу тебя, ненавижу! Я требую развод. Немедленно!

Потом все было как в тумане. Сегодня это кажется невероятным, но мы помирились. Как? Понятия не имею. Помню, что он лег в кровать, обнял меня и начал безудержно рыдать.

– Я так устал, жизнь моя, так устал, – повторял он.

– Знаю, милый.

Мне было его жалко, и – как бы дико это ни прозвучало – я все еще его любила. Да, после всего. Здравый смысл твердил, что надо уносить ноги, пока не поздно, но сердце… С глупым сердцем я ничего не могла поделать.