Настоящий покойник | страница 33
— Так что. ты хотел рассказать мне о Дудке? — обратился я к Дуче.
— A-a, — вспомнил он. — О твоем кореше по городу легенды слагают.
— Точно, — подтвердил дядя Толя. — Я тоже шось слыхав.
— Так вот, — продолжал Дуча, — ходят слухи, что он чуть ли не самый крутой боец в городе.
— Так оно и есть, — кивнул я головой. — По крайней мере в те времена, когда я еще тут жил, так и было.
— Его стали тянуть к себе все: и братва, и служба безопасности, и шестой отдел — это у нас отдел по борьбе с организованной преступностью, — пояснил Дуча. — Он ни к кому не пошел.
— Узнаю Китайца, — с усмешкой вставил я.
— А когда его достали окончательно, он тихонько собрал вещички и умотал куда-то в горы. Говорят, ему большие деньги предлагали — не согласился, хотя частенько без копейки сидит.
То, что рассказывал Дуча, не было легендой. Действительно, Стас был лучшим бойцом в городе. Хотя по его виду этого сказать невозможно. Он чуть выше меня, худощавый, слегка сутулый. Вдоль туловища свисают длинные руки, которые при ходьбе болтаются словно веревки. Да и весь он как пластилиновый. Некоторые, обманутые его внешней неказистостью, теряли в поединках осторожность. Ой и потом дорого платили за лекарства.
Лысоватый со лба, с косичкой на затылке, с постоянной улыбкой на вечно спокойном, умиротворенном лице с неизменно прищуренными глазами — таков Стас. За все время нашего знакомства я не помню случая, когда бы он повысил на кого-нибудь голос. Прц своей общительности Стас еще тогда, давно был очень одинок. Он не любил толпы, но если, по воле судьбы, попадал в такую, моментально занимал место лидера, и горе тому, кто пытался оспаривать у него это право. Единственным человеком, который мог взять роль лидера на себя, был я. Вынужден добавить, что такое могло произойти только в определенной ситуации и только с молчаливого согласия Китайца.
Любитель поговорить, он моментально замыкался, если разговор касался его личной жизни или секретов боевых искусств. В отношении последнего на любой вопрос у него всегда был стандартный ответ: «Думай — и все поймешь». Кое-какими знаниями он мог поделиться, но никогда не рассказывал до конца, всегда оставляя для себя то единственное, что знал только он.
Еще одной характерной особенностью Стаса было то, что он частенько, не говоря никому ни слова, отправлялся то в тайгу, то в горы, то еще куда-нибудь. У него было два прозвища — Китаец и Бродяга, правда, в глаза его так никто не называл. Единственный, кому это было позволено, и то не сразу, был я.