— Вот видишь! Ты с Таблеткиным поговори. Расскажи что задумал. Он через супругу все пробьет.
— А ты?
— А что я? Помру я скоро Мотя… — ЛегОлас выплюнул травинку и вздохнув начал объяснять Мотодору. — Я тут завещание составил. Деньги, что у меня на счетах будут я тебе и Таблеткину поровну завещал. Посмертная просьба только одна. После кремации пепел с собой заберете. Я могилу не далеко от вас хочу… Бумагу, на донорство органов я подписал. Правда я понять не могу, что они во мне целого нашли., но если кому что‑то поможет — пусть берут. Мне будет уже все равно… Вот и все, вроде бы…
— Ты уже смирился? Нам так‑то и наших денег хватит.
— Мотя, ну а куда я деньги заберу? Зачем мертвому империалы? С собой, за грань, я их не заберу. Да и не понадобятся они там…
— И что? Совсем никаких шансов?
— Какие могут быть шансы? Я ведь родился таким… инвалидом. Я еще неплохо протянул. Обычно, такие как я умирают гораздо раньше.
Мотодор глубоко вздохнул и взглянул на Мастера красок. Тот уже заканчивал наносить краску на Фантика.
— Пойдем. Он уже закончил по — моему.
Подойдя ближе к Тринику, тауран обратился к нему.
— Что уже все?
— Нет. Сейчас я сделаю привязку цвета и можно сказать, что все.
— Чего ждешь тогда?
— Денег! — Недоумевающе уставился Триник на Мотодора.
— А… вот 40 тысяч! Как договаривались! — Тауран передал ему мешочек с золотыми. Тот мельком заглянув в него, тут же убрал в инвентарь.
— Так! Цвет я сменю, но возможны небольшие отклонения. Я вам не администрация! Не надо на меня так смотреть! Я сказал не большие, а это обычно на пол тона. Максимум на один тон. Так… Попросите вашего питомца съесть вот это… Хм… Умный мамонт! У чужих не берет! Вот, тогда вы ему скормите. Ага. Так. Теперь я активирую абилку… И…. — Из рук Триника пошел лёгкий синий дымок. Это был верный признак того, что Метка Хаоса, его личного проклятья выданного при генерации персонажа, снова активировалась. Он в ужасе зажмурился, боясь самого страшного… Того, что слон взорвется… По другому это проклятье еще ни разу не проявлялось. Прошла секунда… вторая… тридцатая… А взрыва нет. Слышится только мат огромного Таурана и заливистый смех эльфа.
Он всё‑таки решил открыть глаза. Его взору предстала абсолютная черная морда мамонта. Он уже было глубоко вздохнул, надеясь, что пронесло, но к нему подбежал Мотодор и схватив за шкирку начал трясти.
— Ты что натворил разрисовыватель хренов? Ты что с моим Фантиком сделал?
— Я… я… я не знаю!..
