Все самое страшное происходит, когда она видит живого человека, забредшего в казематы странного некроманта.
Обычный светловолосый эльф, которого она увидела, вызывает в ней чувство… НЕНАВИСТИ. Яркой, ослепляющей ненависти.
Девушка убивает его, забрызгав все помещение кровью и долго, истерично хохочет. Спустя несколько секунд смех сменяется воем. Воем безысходности и отчаяния.
В эту же ночь девушка заперлась в своей комнате, а старый некромант — лич, шоркал ногами идя по коридору. Он уже все почувствовал и безошибочно остановился у одной из наглухо закрытых дверей. Улыбнулся.
Толкнув рукой дверь и увидев то, что внутри, он заулыбался еще сильнее. Посередине комнаты, на крюке, где раньше висел подсвечник, в петле висел черный силуэт. Он был настолько черный, что казалось он из самой тьмы. Старый лич поклонился силуэту и шепотом прошелестел:
— Моя королева…
Видеоролик продолжился изображением тронного зала, в котором Мотодор одной рукой дотянулся до маленькой девочки. В другой руке у него странная заколка, больше похожая на не большой стилет.
— Так это твой дневник был? — Сглотнув спросил Мотодор.
— Да… — Всхлипнув, произнесла девчонка. Она указала пальцем себе на грудь. — Это нужно сюда воткнуть так, чтобы до сердца достало…
Тауран взглянул на стилет из розового металла у себя в руке и его голос дрогнул.
— Я не могу…
— Сделай!.. Пожалуйста… Мне очень больно… — Девочка начала плакать, размазывая слезы кулаками. — Они не отпускают и шепчут постоянно… Ты же добрый, я чувствую!.. Я к маме хочу и к папе!
Мотодор опустился на колени и как можно аккуратнее обнял девочку.
— Они обещали, что мы людей накажем, что я сильной стану… а сами меня на части резали! — Начала рассказывать сквозь всхлипы девочка. — Они меня потом стальной проволокой сшили… это больно очень… Но я не умирала, а потом пришел… и я…
Мотодор взглянул на стилет в руке. Второй рукой он продолжал обнимать девочку.
— Что ж вы разрабы… — Кадык судорожно дёрнулся, сглатывая несуществующий ком в горле, а он продолжал шептать себе под нос. — Что ж вы творите то суки?…
Мотодор развернул стилет острием к спине девочки, продолжавшей что‑то рассказывать. Рука начала предательски дрожать, а сознание отказывалось делать то, о чем его просят.
— Я очень долго ждала, а никого не было… А они не отпускали… Больно очень…
Мотодор сжал челюсти со всей силы так, что скулы вздулись. Он примерился и резким ударом, без замаха вогнал стилет по самую рукоять. Девочка умолкло на полуслове, а по руке таурана потекла яркая алая кровь.
