Дальше шли рабы, почти пятьдесят человек, которых в обычный день мальчик практически не видел. Однако сегодня все они собрались, чтобы присутствовать на церемонии наречения нового члена семьи и принять участие в последующем празднике.
Тит подошел к алтарю, склонил голову и произнес короткую тихую молитву. Потом взял из держателя пылающий факел и поднес к поленьям. Те занялись сразу же, и едкий черный дым спиралью стал подниматься к небу.
– Отец Марс, даруй моим хлебам, виноградникам и моим садам процветание и плодородие, для чего я обвел эти жертвы вокруг своих земель. Дай здоровья моим мулам, пастухам и стадам. Дай доброго здоровья мне, моим домашним и новорожденному сыну.
Веспасия бережно вручила сверток мужу. В торжественном молчании Сабин глядел, как отец поднимает младенца.
– Призвав в свидетели и очевидцы Нундину, богиню очищения, я принимаю сына в свою семью, нарекаю Титом Флавием Веспасианом и объявляю свободнорожденным гражданином Рима. Этой буллой я помещаю его под твою защиту.
Он повесил на шею малыша серебряный амулет на кожаном ремешке. Этот талисман мальчики носили для защиты от дурного глаза и снимали только по достижении совершеннолетия.
Тит вернул ребенка матери, а сам взял стоящий рядом с алтарем сосуд с вином и три плоских твердых лепешки, испеченных из соленой муки. Он капнул вина и покрошил хлеба на голову каждого из жертвенных животных. Взяв топор, римлянин подошел к быку, коснулся лезвием его шеи и занес руку для смертельного удара. Бык опустил голову, как бы смиряясь с судьбой. Приведенный в замешательство такой покорностью, Тит замер и обвел глазами близких. Встретившись с ним взглядом, жена едва уловимым движением век подбодрила супруга.
– Во имя очищения своего поместья, земель и почв, и искупления ради, – Тит возвысил голос, обращаясь к синему небу, – я приношу тебе в жертву лучшего быка из моих стад. Отец Марс, внемли моей просьбе и прими сей дар.
Топор с неожиданной силой рассек воздух. Бык пошатнулся, когда отточенное лезвие перебило ему хребет, наполовину отрубив голову. Алый фонтан брызнул на Сабина и всех стоящих рядом людей и животных. Все четыре ноги быка подкосились одновременно, и он замертво рухнул наземь.
Перепачканный кровью Тит высвободил топор и взял нож. Он подошел к свинье, которую держал Паллон. Скотина явно не была встревожена насильственной смертью, приключившейся у нее на глазах. Римлянин повторил молитву, затем пропустил руку под нижней челюстью свиньи, приподнял ей рыло и стремительным, жестоким рывком рассек горло.
