и движениях преподобного Уэнсли не было того страха, как в первый раз – занятия с
Фрейлин благодатно шли ему на пользу, постепенно он потерял толику неуверенности, что
придало его голосу мужественности. Наконец, круг был завершен и нечисть уже не могла
покинуть его пределов, основной сложностью оставалось узнать имя одержимого, без этой
маленькой детали экзорцист не мог проделать правильно свой ритуал. Нужно назвать имя,
чтобы душа и ее ангел-хранитель проснулись внутри человека, чтобы третий темный,
оказался лишним и покинул обитель.
– Назови имя! – приказным тоном, окликнул преподобный Уэнсли.
– А ты заставь меня, – угрожающе прошипело ему существо, нечисть умела говорить,
но предпочитала нападать и убивать.
– Я же все равно тебя изгоню, назови имя этого бедолаги, – ни капельки сомнений, как
учила его Фрейлин, с ними нельзя сомневаться, нужно говорить повелительно до
последнего, тогда они подчиняться. Она не понаслышке знала, как общаться с
одержимыми, еще одна загадочная черточка в характере этой девушки. Но не было
времени на пространные размышления, ему нужно было как можно быстрее изгнать
нечистого, иначе, душа может и не вернуться в тело.
Тварь шипела, плевалась пенистой слюной, ходила на четвереньках, словно примат,
металась в очерченном круге, не имея возможности выйти. Экзорцист некоторое время
ожидал, но решил поторопить нечисть, вскрыв еще одну бутылочку со священной водой,
брызнул в одержимого, когда тот был неподалеку. Тварь разошлась смертельным воем, да
так, что уже харкалась кровью. Вода причиняла ожоги, которые проступали красными
пятнами, как только нечистый покинет тело, ожоги уйдут, но пока он в человеке – вода
будет жечь, подобно кислоте. Нечисть рычала, пыталась стереть следы воды, ворочаясь в
земле. Но одежда одержимого промокла и невыносимо жгла. Тогда нечисть начала срывать
одежды, рычать, кашлять.
– Назови имя, нечистый! Или будет больнее! – Фрай выставил вперед руку с
крестным знаменем и молитвенник, и начал произносить особо сильные молитвы, которые
зубрил вечерами, но его ритуалу не хватало человеческого имени, поэтому нечистый не
отступал. Он бился о невидимую стену из соли, ревел от произносимых речей, но
сопротивлялся. Тварь тяжело дышала, обессилив, она не вкусила крови, значит, была
голодна. А жертва попалась клыкастая, сразу обезоружила.
– Тебе нас не победить, – зашипело разгневанное чудище. – Нас много и наш хозяин
просыпается.
– Нас больше и на нашей стороне праведное знамя! – уверенно констатировал факты
