следующие звуки его явно насторожили – за дверью скрипели рассохшиеся деревянные
половицы, кто-то к нему подбирался. Дверная ручка начала проворачиваться и на игру
воображения это уже не смахивало. Угасающий огонь в камине давал слабый свет, а свечу
молодой человек зажечь не успевал. На прикроватной тумбочке, к которой интуитивно
потянулась рука Фрая, ничего опасней талмуда со святым писанием да перочинного ножа
не обнаружилось. А меж тем дверная ручка поддалась напору.
Уэнсли конечно предполагал, что в любом городе имеются воры, которые обчищают
обычных жителей по ночам, но ему не верилось, что встреча с ними состоится сию же
минуту, когда он только прибыл на новое место, да еще когда один и беззащитен. Правда,
то, что увидел наш герой потом, ни шло ни в какое сравнение с уличными жуликами, а
главное испугало на порядок сильнее. Хотя поначалу он недоумевал, ведь в дверях
нарисовалась фигура привратника Хопкинса. Луна как раз заглянула в окно пасторского
домика и млечным свечением озарила белый силуэт церковного помощника. Уэнсли сел
на кровати, сжимая в руках нож и книгу. Возможно, столь поздний визит имел под собой
какое-то неотлагательно-срочное обстоятельство.
– Хопкинс, что-то произошло? – вполне спокойно спросил священник, всматриваясь в
непривычно бледное лицо привратника.
– Кровь… – ответил тот и в голосе проскочили металлические нотки, но разве
разыгравшееся воображение не искажает слуховые и зрительные образы. Подчас мы
можем уловить что-то ужасное, что на самом деле таким не является.
– Что? Кто-то ранен или умер? – еще раз задал вопрос Уэнсли.
Но Хопкинс тоже выразился вполне спокойно, даже немного торжественно и
протянуто:
– Кровь, свежая кровь… вкусная свежая кровь, – и двинулся на священника.
Уэнсли испугался и подскочил с кровати, его здравый смысл буквально отказал ему, -
тот человек сошел с ума. Меж тем, белый как снег, Хопкинс оскалил зубы, и это были
нечеловечьи зубы, а клыки опасного животного, предназначенные, чтобы разрывать плоть:
– Погодите, мистер Хопкинс, – отскочил к камину Уэнсли.– Давайте объяснимся.
– Вкусная, теплая кровь, – шептало нечто в человечьем облике, плавно опускаясь на
четвереньки, чтобы уподобится на зверя. Поистине, это был не человек!
У Фрая до сих пор в руках была только Библия и ножик, но разве можно отбиваться
от ненормального таким орудием?
– Сгинь! – воскликнул он. – Прочь, нечистый!
Ответом ему послужил смех отнюдь не веселый, а жуткий; человекоподобный зверь
