Эва в оцепенении смотрела, как засыпают гроб землей. На могилу положили венки: от семьи, от подруг, от начальника почты в Решеле, где Охникова работала много лет.
– Красивое место упокоения у вашей мамы, – шепнула на ухо Эве высокая эффектная блондинка в элегантном черном платье. – Поплачь, дорогая, легче станет.
– Сильвия, как хорошо, что ты здесь… – обняла ее девушка.
Сильвия Радковская была лучшей подругой Эвы. В детстве они были неразлучны, всегда и везде вместе: в начальной школе, в лицее, в костеле. Друг за друга могли пойти в огонь и в воду. Порой, уже взрослыми, с улыбкой и сожалением о своей тогдашней глупости они вспоминали, как с помощью тупого лезвия заключили «сестринство на крови», изрезав ладони, чтобы их кровь смешалась на песке. В результате этого обряда Сильвия получила заражение, и ей пришлось вызвать «скорую помощь». «Хорошо, что вы, сумасшедшие, желтухой или столбняком не заразились!» – кричал старый врач, осмотрев рану, и прописал обоим антибиотики. Но столбняк и желтуха были девочкам не страшны, ведь когда-то они уже соприкоснулись со смертью.
Стояло очень жаркое лето в конце девяностых. Озеро было спокойное, теплое, и они с самого утра купались под не очень бдительным присмотром старшего брата Сильвии. Когда Эва начала тонуть, никто, кроме Сильвии, не услышал ее слабого крика. Подруга бросилась на помощь, и вся деревня потом удивлялась, как маленькая девочка смогла это сделать, откуда у нее взялись силы на то, чтобы нырнуть, поднять Эву со дна озера и вытащить на берег.
Потом Эва уехала в университет. Сильвии, к сожалению, не удалось поступить на английскую филологию, о чем она так мечтала. Но она была сильной женщиной, закончила обучение заочно, осталась в родных краях и учила деревенских детей английскому. Несмотря на дальнее расстояние и редкие встречи, подруги до сих пор были важны друг для друга и знали, что могут рассчитывать на поддержку в самых сложных ситуациях. Узнав о смерти пани Дороты, Сильвия, которая как раз была с учениками на экскурсии в Варшаве, сразу же позвонила Эве с извинениями, что ее нет рядом. К счастью, она успела вернуться к похоронам. Присутствие подруги очень много значило для Эвы.
* * *
Поминки не планировались. Отец уверял, что на это нет денег, пока тетя Халинка, его кузина, не начала говорить по телефону, что неудобно, что скажут в деревне, то да сё. В конце концов отец, как это обычно бывало, уступил. После похорон за стол в саду сели семья, соседи, приходской ксендз, а тетя Халинка бегала между ними, как будто она была хозяйкой в этом доме. Марыся и Ханка быстро исчезли из-за стола, прикрываясь необходимостью занятий с Бартеком. Отец, посаженный около ксендза, не мог даже напиться толком и в основном молчал, с ужасом глядя на то, как половина деревни бесплатно харчуется за его счет.
