Бережно извлекаю из кармана талисман и как можно торжественнее поясняю:
— Этот самый древний из всех знаков достался мне тридцать с лишним лет назад. И с тех пор мне во всем сопутствовала удача. Только ради тебя от сердца, можно сказать, отрываю.
— А как он называется? — Гарик с опаской посмотрел на таинственный знак, боясь неловким прикосновением разбудить дремлющие в нем таинственные силы.
— Пифагор называл его пентальфой. Кельтские жрецы — стопой ведьмы. Этот знак служил печатью самого мудрого из царей — Соломона. Он считался крестом домового в средние века. Задолго до этого вавилоняне использовали его как магический брелок, дарующий безопасность. Он служил знаком Бога-отца у друидов.
— А кто это нарисован?
— Гарик, я же тебе говорю, Бог-отец. В юном возрасте, правда, но так положено. Зато он Вечно Живой. Один во Вселенной. Бери, пока я добрый.
— Спасибо, папуля, — осторожно принял бесценный дар Гарик и умчался хвастать перед Сабиной, как ему удалось расколоть глупого папашу на такой бесценный предмет.
А чего с ребенка взять, кроме малокалиберного «Вальтера»? Сейчас другие приоритеты, чем во времена его хорошо розового детства, вот он и повелся на октябрятскую звездочку. Кто такие октябрята, Гарик не знает, о комсомольцах не подозревает, о пионерах, правда, наслышан, но не более того. Все благодаря школе. Им учителя чего-то там по новой программе втолковывают, а учебник «Родная литература» еще при прежней власти выпущен. Мало того что эта литература уже вроде бы и не родная, в том учебнике, сам видел, такие произведения подобраны... Дети мозгами своими неокрепшими и то соображают: если календари, может, и не все врут, то учителя — без сомнения. Педагоги на уроках нашу великую революцию в качестве трагедии трактуют, коллективизацию и энтузиазм первых пятилеток с дерьмом мешают, зато в учебнике — все наоборот. Тут тебе и Шолохов, и Фурманов, и Гайдар, и Багрицкий со смертью пресловутой пионерки, стоит удивляться, чего из наших деток вырастет при таком-то подходе к неокрепшим умам. Уже, кстати, повырастало, да так, что стремление Гарика стать киллером можно считать само собой разумеющимся. Как и мое желание побывать в славном городе Косятине.
Ведь именно в этом городе, кроме прочих достопримечательностей, родилось в свое время великолепное предложение переименовать октябрят в груденят. Это не анекдот, а такая же правда, как и то, что заповедь «Не убий!» принадлежит РУХу. Сам видел, на телевизионном экране, вместе с «Не укради!» за подписью Черновола. Дивны дела твои, Господи, вот отчего в тебя не верю, хотя сегодня это так модно, как прежде поклоняться Вечно Живому. Тому самому, которого сейчас многие его бывшие страстные обожатели именуют наиболее расхожими в стране словами...
