– Да, она знала, как вести за собой и руководить людьми. Насколько же Раскова и Казар разные, – заметила американка.
Катино лицо снова исказилось гримасой.
– Майор Раскова как-то сказала мне по секрету, что Казар получила эту должность из-за того, что награждена орденом Ленина. Хотя она даже претендовать на него не могла, потому что не сделала ничего стоящего для авиации. Мы решили, что орден достался ей за доносы. Кремль за это награждает.
Алекс лишилась дара речи. Такое даже не могло прийти ей в голову.
Катя пожала плечами.
– Не берите в голову. Это наши дрязги, они вас не касаются, – сказала она и направилась к своему блиндажу.
На авиабазу опустилась ночь. Алекс вместе с Инной стояла на краю летного поля, притоптывая и дуя на руки, чтобы согреться.
– Вы ждете так каждую ночь?
– Кому-то надо это делать. У пилотов тоже нет света.
– Вы не пользуетесь посадочными огнями?
– Мы включаем пару таких огней по обеим сторонам посадочной полосы, чтобы сориентировать пилотов.
– Она очень опаздывает? Они, я хотела сказать – они очень опаздывают?
– Еще нет… ш-ш-ш. Послушайте, два двигателя. Они возвращаются. – Инна протянула Алекс один фонарь. – Отойдите вон туда, метров на двадцать. Зажгите и погасите фонарь одновременно со мной. Это значит, что можно приземляться.
Алекс проделала то, что ей сказали. Звук двигателей усилился, и спустя несколько секунд оба Яка покатились на шасси по направлению к ним. Когда самолеты остановились на своих местах и пилоты вылезли из кабин, Алекс не смогла понять, кто из них кто. Затем одна из летчиц стянула летный кожаный шлем на затылок, и ореол белокурых волос стало видно даже в темноте.
Настя и Раиса шли большими быстрыми шагами. Очевидно, они спешили отчитаться перед майором. Настя улыбнулась на ходу сначала Алекс, а потом – своему механику.
– Спасибо, что ждала, Инна. Нам оставили ужин?
– Уверена, что да, – прокричала ей вслед Инна. Нападем на кухню все вместе после твоего рапорта.
К счастью, отчитывались летчицы недолго: через десять минут они уже вернулись.
– Пойдемте, поедим, товарищи, – сказала Алекс. – Я умираю с голоду!
Товарищи. Неужели она это сказала? Что бы подумал сейчас Терри?
* * *
На ужин был борщ с картошкой и хлеб с салом. Повариха разогрела борщ, и от одной горячей пищи девушкам уже стало хорошо. В столовой сидело еще несколько других пилотов и навигаторов, проводивших там свободное время, и все сгруппировались в одну компанию. Алекс была очень рада возможности находиться рядом с Настей, не испытывая страха перед НКВД. Но сейчас Настя вместе с другими летчицами была охвачена едва сдерживаемой обидой.
