Настя Дьяченко сидела, вытянув ноги и опираясь на подушки, на лавке, которая, как верно догадалась журналистка еще в первый раз, служила ей постелью. Лицо девушки просто сияло.
– Проходите, присаживайтесь, – пригласила мать Насти, и Алекс поняла, что стоит не шелохнувшись.
Не отрывая глаз от лица Насти, Алекс подошла к ней и поцеловала девушку в лоб.
– Я… так рада снова видеть тебя.
Пальцы Насти скользнули по подбородку Алекс.
– Я не была уверена, что ты в Москве, но очень на это надеялась.
– Узнав о гибели майора Расковой, я вернулась сюда, как только смогла, чтобы попрощаться с ней. Если б я знала, что ты здесь, я бы приехала раньше, гораздо раньше, – Почувствовав, как Анна придвинула ей стул, американка села.
– Я не могу унять слезы с тех пор, как узнала об этом. Я любила ее. Мы все любили ее. Ты фотографировала на похоронах?
– Да, я сделала несколько снимков. Отправлю их через посольство без цензуры. Может, у меня и будут с этим проблемы, только мне все равно. Хочу, чтобы американцы увидели эти фотографии и узнали про Марину Раскову.
– Хорошо, мне нравится. Я тоже хочу, чтобы они про нее узнали. Где тебя застало это известие?
– В Каменске. Я была там вместе с другими журналистами. Мы ездим в те места, куда нам разрешает Кремль.
На Настином лице появилась вымученная улыбка.
– Какая ирония судьбы. Я как раз вылетала с аэродрома в Каменске, когда меня подбили.
Алекс нахмурилась.
– Подбили… звучит просто ужасно.
– Да уж, – согласилась Анна, стоявшая позади Алекс, – я чуть в обморок не упала, когда получила это известие.
Когда тема сменилась и речь зашла о воздушном бое, глаза Насти засверкали.
– Ты бы видела нас, Алекс! Шесть советских Яков против шести Мессершмиттов. Думаешь, равный бой? Ничего подобного. Я откололась от своей группы, и у меня было такое чувство, что все шесть Ме-109 сели мне на хвост. Сбежать бы не вышло, так что я полетела им навстречу и сбила одного из них. Но его напарник вернулся и задел мой самолет и мою ногу в придачу пулеметной очередью.
– Не могу про это слушать, – призналась Анна. – Вы тут поговорите, а я пойду собираться на работу. – Мать Насти достала с полки полотенце и отправилась в общую ванну, закрыв за собой дверь.
Настя всё так же увлеченно рассказывала:
– Сначала я даже не почувствовала боли, просто стало мокро. Я наклонилась, чтобы взглянуть на ногу, и тут еще одна пуля попала в кабину – прямо туда, где секунду назад была моя голова. Похоже, раненая нога спасла мне жизнь.
