* * *
С завтраком в лагере было весьма напряженно, если не сказать безнадежно и пусто, как в желудке у голодного кита. Райан не смогла поймать столько рыбы, сколько надеялась, и надо было что-то делать, чтобы ее хватило всем.
Она не могла понять, что происходит. С тех пор как появился Пит и начал снимать, Шеннон сидела на другой стороне костра. Рядом с Марти. Она низко склонялась над ним, подливая побольше супа. Шеннон намеренно пыталась заставить ее ревновать? Райан почесала затылок. Эти тонкости отношений совершенно сбивали ее с толку.
Марва же радостно хлебала свою порцию супа. Она чувствовала облегчение от того, что ее пребывание на острове практически заканчивалось. Как одна из последних пяти претендентов на главный приз, она гарантированно получала гонорар за участие, по крайней мере, сто тысяч долларов. Этого должно быть более чем достаточно, чтобы оплатить ипотеку, купить новую машину и исправить плохие зубы Эдвины.
Прораб посмотрел вниз и почувствовал, как грудь Шеннон прижалась к его плечу... снова. Он чувствовал себя хорошо. Просто замечательно. И хотел большего, но его яички испуганно дернулись. Он сможет получить ее только через труп Райан. В буквальном смысле. В противном случае, однажды он может просто не найти свои семейные ценности. Это, однако, не помешало ему прижаться к Шеннон.
По коже Шеннон поползли мурашки отвращения, когда Марти плечом коснулся ее сосков. Она все еще помнила о том, как замечательно и комфортно было им во рту Райан. Но не лишаться же этой части тела на самом деле и только потому, что она вступила в контакт с дряблой кожей Марти. "Ты делаешь это для Райан, Шеннон. Просто
помни об этом".
Артуро находился в блаженном неведении относительно того дискомфорта, который создала ситуация около костра.
- Отлично! Наступило время конкурса, - объявил Пит, перекладывая камеру на другое плечо. Бедняги.
- Боже, как я ненавижу это время.
- Какое время? - спросил Артуро по-испански.
Райан склонила голову. Что-то в Артуро казалось ей неправильным, но она никак не могла понять - что именно. Точно так же она не могла понять поведение Шеннон. Голубые глаза опасно прищурились. Марти рискует потерять пальцы, если они доберутся до бюстгальтера Шеннон.
"Что, черт возьми, Шеннон, ты делаешь?"
Наверное, ей просто приснилось все то, что происходило между ней и Шеннон? Она подняла повыше миску из кокосовой скорлупы, в которую был налит ее суп, и принюхалась, но не смогла обнаружить запаха лекарств. Но если уж правительство собиралось использовать наркотики, мягко изменяющие сознание, то они, скорее всего, стали бы использовать те, у которых нет цвета и запаха.
