Шеннон вспомнила кое-что из того, что видела на канале "Природа" о том, почему кошки выли при спаривании. Она очень надеялась, что не будет похожа на ту кошку, когда закончит срывать одежду.
Вскоре обнаженные, как в тот день, когда они вошли в этот мир и как во время концерта "Dixie Chicks", на котором побывала Шеннон, обе женщины улеглись на пляже. Шеннон сразу же почувствовала песок в складке между ягодиц. Она поерзала под Райан, пытаясь вытряхнуть его. "Боже, это было ужасно!"
Эти движения привели к еще большему разжиганию страсти Райан, и она начала лизать великолепную, роскошную шею, представшую перед ней. Ее большие руки накрыли грудь Шеннон и разминали ее, как это делает новорожденный котенок.
Шеннон замурлыкала, решив, что аналогия с кошкой по-прежнему работает, но продолжала изгибаться, пытаясь засунуть руку под свое тело и убрать мешающий ей там песочек.
- Детка, тебе это нравится? - спросила Райан хриплым от волнения голосом и притянула тело Шеннон к себе.
Шеннон взвизгнула, когда почувствовала, как губы Райан присоединились к ласкающим ее рукам.
- Что ты делаешь?
- Вступаю во владение, - последовал ответ, прежде чем губы Райан сомкнулись на ее груди.
Язык брюнетки практически заставил Шеннон забыть про песок возле пятой точки.
- Вот это да! - воскликнула она, задрожав под более крупным телом. - Охх... - вздохнула она еще через минуту.
- Что ты сказала? - спросила Райан.
- Не останавливайся! Если ты остановишься, я тебя убью!
Райан почувствовала, что после такой угрозы Шеннон, она ещё больше влюбилась в нее.
- Не остановлюсь, обещаю, - с этими словами она начала свое пиршество великолепного тела Шеннон, как будто изголодавшаяся дама из Общества следящих за весом женщин, которая, наконец, после длительного воздержания добралась до пончиков, конфет или торта. Разве что, только не чавкала.
Медленное возгорание, которое Шеннон чувствовала, когда находилась рядом с Райан, превратилось в бушующий огонь. Каждое прикосновение языка едва не отправляло ее за грань. Видимо, причина, по которой Райан была такой немногословной, заключалась в том, что языком в данном качестве она владела лучше. Шеннон поклялась, что никогда больше не позволит Райан заговорить снова.
А Райан в это время рисовала эротические картины на груди у писательницы. Она остановилась на мгновение, а затем, как голодный новорожденный, начала сосать по очереди каждую грудь, втягивая розовый сосок глубоко в рот. Кожа Шеннон была невероятно вкусной.
