Он снова рассмеялся. Казалось, его ничуть не обеспокоила смерть сообщника.
Я с огорчением вспоминаю легкость, с которой позволил грубому болвану завладеть поводьями и отвести себя в конюшни в Кейплтоне. Я наслаждался теплом и уютом, зерном и водой. Я обрадовался, когда меня вытерли и причесали. Но затем, прежде чем я сообразил, что произойдет дальше, меня стреножили и тянули повод. Тогда Браун открыл какие-то бутылки и кувшины и слил их содержимое в ведро… Он принялся перекрашивать мою красивую черную шкуру – простите мое тщеславие – в скучный бурый цвет.
Несколько дней спустя, на закате, я стоял у окна конюшни рядом с Беспечным, моим соперником и новым приятелем, и поглядывал на дорогу, идущую от ворот Кейплтона. Тут я и заметил двух мужчин, которые шли через вересковую пустошь.
Более высокий был лидером; он решительно шагал вперед, и его взгляд быстро перемещался от травы к дороге, от конюшни к воротам. Он производил впечатление, в нем чувствовалась уверенность в себе, и я сразу обратил внимание на сильные руки и высокий лоб. Второй мужчина показался мне похожим на бывшего военного. Крепкий и широкоплечий, он не отставал от своего компаньона, но я сразу понял, что не он здесь главный.
Даусон, немолодой и робкий слуга Брауна, выбежал из конюшни и преградил им дорогу.
– Идите отсюда! Нечего вам тут делать.
Высокий, засунув указательный палец в карман жилета, надменно посмотрел на слугу.
– Позвольте только задать вам один вопрос, – лениво проговорил он. – Если я приду завтра в пять часов утра повидать вашего хозяина мистера Сайлеса Брауна, это будет не слишком рано?
Он перевел взгляд на окно, через которое, как я позже понял, видел меня.
Наши глаза встретились.
– Скажете тоже «рано», сэр… – сказал Даусон, переходя на доброжелательный тон в ответ на уверенность мужчины. – Мой хозяин подымается ни свет ни заря.
Он оглянулся через плечо с беспокойством, которое, как я уже знал, никогда его не покидало.
– Да вот и он сам, поговорите с ним.
Высокий мужчина протянул монету, но Даусон пробормотал:
– Нет-нет, сэр, он прогонит меня, если увидит, что я беру у вас деньги. Лучше потом.
Мужчина спрятал монету и продолжал спокойно наблюдать, как к ним решительно направляется Браун, стуча сапогами по асфальтовой дорожке и угрожающе размахивая хлыстом.
– Это что такое, Даусон? Сплетничаете, да? У вас дела, что ли, нет? – Он повернулся к незнакомцам: – А вы какого черта здесь шляетесь?
– Чтобы побеседовать с вами, дорогой мой сэр. Всего десять минут, – спокойно ответил высокий мужчина, не обращая ни малейшего внимания на хлыст.
