Ночью я долго не мог заснуть. То перед моими глазами стоял старенький доктор, который на прощанье говорил мне:
"Ну, артист, расти и хорошенько учись, да не забывай нас, приезжай обязательно в наш город, а мы уж, как увидим на афише твою фамилию, обязательно придем смотреть".
То виделся стоящий посреди палаты Строганов, повторяющий одни и те же слова:
"Теперь уж вместе, вместе будем навсегда".
То откуда-то выплывало длинное лошадиное лицо Жиколье с шельмоватыми глазами, как у дяди Гордея, и кажется мне, что сейчас Жиколье улыбнется, саданет своим волосатым кулаком меня по шее и скажет:
"Ну, что ты хлюпаешь носом, идиот, дядя ведь шутит!"
Когда мы прибыли в новый цирк, то Жиколье там не оказалось - куда он ушел, Строганов не сказал. Вместо него нас встретил хромой человек со смуглым, обожженным лицом.
- Это наш новый берейтор, - сказал Строганов, - бывший дрессировщик, затем - славный конник Чапаевской дивизии. Зовут его Семеном Ивановичем.
О Чапаеве я очень много слышал в деревне от солдата Фильки, частенько приходившего к нам поглазеть на тети Марфушину дочку Аксютку. Утопая в сизом облаке махорочного дыма, он рассказывал о чапаевских походах такие чудеса, что заставлял баб всплакнуть, а мужиков качать головами. Я представлял Чапаева добрым богатырем, который в свое войско брал только хороших людей. А Филька был очень хороший, потому что каждый раз приносил мне пахнувший махоркой кусочек сахару или конфету.
"Если Семен Иванович был в войске Чапаева, значит он тоже должен быть добрым", - думал я. И я не ошибся.
Семен Иванович, заметив, что собаки встретили меня враждебно, сказал:
- Э-э, брат, значит, они забыли тебя. Но почему так быстро?
- Они все время так лаяли на меня, - сказал я.
- Почему?
- Потому что Жиколье их натравлял на меня.
- Понятно. Ну что ж, давай начнем все сначала.
Семен Иванович подал мне чашку с мясом и приказал раздать собакам.
- Это надо делать при каждом твоем появлении у клеток, сказал он, - пока собаки к тебе не привыкнут.
И действительно, вскоре я подружился с собаками.
Только после этого Семен Иванович разрешил участвовать с ним в репетициях.
Многие трюки, исполняемые зверями под управлением Строганова, мне казались чудом. Например, на арену выводят кенгуру в рукавицах, как у кулачных бойцов, которых мне приходилось видеть в деревне под каждый Новый год. Шталмейстер объявляет: русский кулачный бой. И кенгуру начинает биться с дрессировщиком. Как этого страшного зверя научили биться на кулачки? Или морской лев, как настоящий жонглер, играет с мячом.
