Вычерпывая из котла варево, я всегда подставлял под ноги какой-нибудь ящик, потому что котел стоял высоко!
Так я сделал и на этот раз, но, когда я уже вытянул из котла ведро с варевом, меня обдало паром и мне сделалось сразу так плохо, что помутилось в глазах. Я потерял равновесие, ящик под ногами перевернулся, и ведро опрокинулось на меня. На крик сбежались люди. Стали охать, ахать и, как обычно бывает в таких случаях, начали гадать, как все произошло, Прибежал и Жиколье.
Взглянув на меня, он покачал головой и произнес:
- Вот негодный мальчишка! Ведь обязательно свой нос сунет туда, куда его не просят!
Через некоторое время в цирковой двор въехала желтая машина с красными крестами. Из нее вышли люди в белых халатах, осмотрели меня и сказали:
- Ожог первой степени.
И повезли куда-то.
В БОЛЬНИЦЕ
Какие в больнице все ласковые! До этого я знал только трех человек, которые ко мне хорошо относились: бабушка, тетя Дуняша и Строганов, а здесь все не чают души во мне. Подходит старенькая няня, гладит меня по голове и по-матерински спрашивает:
- Ну как, соколик, дела-то? Ишь ведь, будто поросенка, тебя обварили.
Сестра подбадривает:
- Крепись, молодой человек, все хорошо кончится.
А седенький доктор с бородкой, похожей на кудельку, только успеет войти в палату, сразу же обращается ко мне:
- Как тут чувствует себя наш циркач? - Глаза его светятся так же ласково, как у бабушки. - Ну-ну, - говорит он, - полежи еще чуточек, и все будет ладно.
А месяца через два доктор похлопал меня по спине и сказал:
- Ну, циркач, теперь расскажи, что ты умеешь делать.
Вместо того чтобы рассказывать, я взобрался на табурет и с него сделал сальто-мортале.
- Ту-ту-ту, - сначала закричал доктор, - разве сразу так можно? - Но, осмотрев меня, сказал: - Молодец, теперь ты вполне здоров. Можешь снова прыгать в цирке.
А через несколько дней он подошел ко мне и спросил:
- Скажи-ка, молодой человек, кто у тебя в цирке есть? Ну, отец или мать, а может быть, брат?
Я хотел ему похвалиться, что у меня там есть человек лучше отца. Но не успел и раскрыть рта, доктор проговорил:
- Цирк-то ведь из нашего города уехал. Вернее, цирк-то остался на месте, но артистов здесь уже нет.
Слова доктора оглушили меня. Я смотрел на него и не мог вымолвить слова. А на следующий день, когда снова увидел его, подумал: "Ну и пусть уехал цирк, там все равно меня бил Жиколье, а здесь никто даже пальцем не трогает. Буду жить в больнице".
